2. Церковная топография
Самый авторитетный справочник по церковной топографии Константинополя насчитывает за всю историю позднеантичного и средневекового города до османского завоевания 562 церкви и монастыря, упоминаемых в письменных источниках, хотя одна и та же постройка порой имеет в текстах различные названия[277]. Между тем, утрата данных, о которой мы постоянно говорили, дает возможность с уверенностью предположить, что их число было значительно больше.
Ни об одной области городской топографии у нас нет так много свидетельств, как о церковной: это полуфольклорные местные предания (Πάτρια) и пространные рассказы историков, а также повести о святых, сообщения иноземных паломников, трактат «О церемониях византийского двора», но прежде всего – литургические указания на многочисленные праздники святых, которые совершались в отдельных храмах. Впрочем, реалии современного городского ландшафта быстро отрезвляют, даже если вспомнить, что 562 упомянутые церкви – это общее число за период более чем в 1000 лет, а в каждом отдельном веке – особенно в конце византийской эпохи – существовала, конечно, только их часть. Кроме храма Св. Ирины, который уже в раннее османское время служил арсеналом, церкви Богородицы Перивлепты, которую султан Мехмед передал армянскому патриарху и которая стала называться Сулу Манастир, то есть Водный монастырь, из-за чудотворного источника, и церкви Богоматери Паммакаристос, где до 1593 года была резиденция вселенского патриарха[278], остальные христианские церкви были превращены в мечети, а их стены использовались в других постройках или просто разрушались. Точно так же один из двух латинских храмов в Пере (Сан-Паоло) стал мечетью (Арап Джами), а церковь бенедиктинцев и по сей день находится в руках католиков (Сен-Бенуа). Всего целиком или в руинах сохранилось 46 византийских церковных зданий, но только для 25 из них можно с точностью установить их древнее посвящение. Оригинальные названия остальных либо вообще неизвестны, либо имеется несколько вариантов их идентификации[279]. Ни один письменный источник не позволяет точно локализовать церкви. Они часто упоминаются в описаниях богослужебных процессий и их путей, однако из них мы можем сделать выводы лишь об их топографическом соотношении, но не о месте в реальной географии города. Частое добавление к имени церкви названия квартала (особенно в Πάτρια) мало помогает, так как его удается отождествить так же плохо.
Все еще распространено ошибочное представление о том, что Константин задумал построить христианский город, в отличие от «языческого» Рима[280]. На самом деле он лишь расширил единственную существовавшую церковь – Св. Ирину. Планы по строительству Св. Софии имелись, вероятно, еще при Константине, однако есть целый ряд аргументов против того, что в его время уже было начато и строительство храма свв. Апостолов[281]. Важнее для него было, конечно, создать себе, совершенно в духе древних правителей, мавзолей. Это архитектурное оформление императорских погребений (позже, правда, в тесной связи со зданием храма свв. Апостолов) существовало вплоть до XI века. Ни о христианском плане города, ни о его реализации при Константине не могло быть и речи. Впрочем, население, которое после 330 года стало стягиваться сюда со всех концов страны, было преимущественно христианским, как показывает свидетельство Иоанна Златоуста о 100 000 христиан около 400 года[282]. Широкомасштабное церковное строительство начинается только в конце IV века, при Феодосии I, который вел сознательную антиязыческую политику, особенно под влиянием своей благочестивой дочери Пульхерии. Некоторые новеллы Юстиниана I сознательно вводят нормы в области церковного строительства, адресованные всей империи, но особенно – ее столице: они регламентируют и государственное содержание церковных институций. Возведение новой Св. Софии с прилегающими к ней жилыми и служебными зданиями патриархата и императорским дворцом включило идею священности императорской власти и в градостроительство, где она в определенной мере достигла своего предела.
278
N. Asutay-Effenberger, Zum Datum der Umwandlung der Pammakaristoskirche in die Fethiye Camii, в: Byzantion 77, 2007, 32–41.
279
Ein Beispiel der Problematik: A. Effenberger, Die Klöster der beiden Kyrai Martha und die Kirche des Bebaia-Elpis-Klosters in Konstantinopel, в: Millennium 3, 2006, 255–293.
280
A. Berger, Konstantinopel, die erste christliche Metropole? в: Die spätantike Stadt und ihre Christianisierung. Wiesbaden 2003, 63–72.
281
A. Effenberger, Porphyrsarkophage; Id., Konstantinmausoleum, Apostelkirche – und kein Ende, в: Lithostroton. Studien zur byzantinischen Kunst und geschichte. Festschrift für Marcell Restle. Stuttgart 2000, 67–78.