Символическое изображение церкви свв. Апостолов. Миниатюра из «Гомилий» (Bibliothèque nationale de France, gr. 1208). XII в.
Многие первоначальные детали в Св. Софии видны и сегодня, а вот церковь свв. Апостолов, чье значение для императорской идеологии, возможно, даже превышало значение Святой Софии, разрушен до основания[304]. В его случае Юстиниан также снес старое здание IV века, которое восходит не к Константину, а к его сыну Констанцию, и построил новую церковь. Хотя прежде исследователи предполагали, что мечеть Фатих Джами, возведенная Мехмедом Завоевателем, была построена точно по ее плану, новые работы вполне обоснованно предполагают местоположение бывшей церкви свв. Апостолов немного к востоку от нее, предлагая несколько вариантов. Описания здания византийских времен свидетельствуют, что его план имел форму греческого креста с равными по длине руками[305]. Для византийцев значение церкви заключалось в пристройках времен Константина и Юстиниана, связанных с внутренним пространством храмом, поскольку именно там, а не в самой церкви, до XI века погребали членов императорской семьи[306]. Не только топографически доминирующее положение на холме, но и священное с династической точки зрения место могло побудить Мехмеда построить здесь мечеть, носящую его имя.
Почитание Богородицы, особенно ярко выраженное в Константинополе как городе, вверенном покрову Божьей Матери, отразилось в 136 церквях, посвященных Богоматери, некоторые из которых сыграли особую роль в жизни города и всей империи. Без сомнения, на первом месте здесь стоит упомянуть церковь Богородицы в районе Влахерны на крайнем северо-западе города, которая так же, как и Св. София, дала свое имя другим церквям Византийской империи. Ее икона, согласно преданию, спасла город от нападения аваров в 626 году, а позже тут собрали самые важные богородичные реликвии. Поскольку с конца XI века императорский двор все больше и больше переселялся в этот район, Влахернский храм также был включен в императорский церемониал как своего рода придворная церковь, наряду со Св. Софией[307].
Конечной целью праздничных процессий была чаще всего церковь Богоматери, расположенная рядом со Св. Софией в квартале медников (Халкопратии). Благодаря своему доминирующему расположению на плато мнимого седьмого холма церковь Богородицы Перивлепты («видная отовсюду») привлекала внимание всех, кто приближался к городу со стороны Мраморного моря. Блистательное внутреннее убранство, созданное по заказу императоров из Македонской и Комниновской династий, было уничтожено в 1204 году, но, похоже, было столь же великолепно обновлено императорами Палеологами, как это видно из обстоятельного описания испанца Руя Гонсалеса де Клавихо (1403 год)[308]. На части ее оснований стоит теперь церковь Армянского патриархата, в которой, однако, нет ни намека на былое великолепие этого места. Огромные субструкции церкви были обнаружены совсем недавно[309].
Церковь Богоматери Одигитрии («Путеводительницы») была знаменита своей иконой Богородицы, которую написал якобы апостол Лука, чьей рукой водила невидимая сила, так что она считалась нерукотворной (ἀχειρποίητος)[310]. Это был один из самых почитаемых культовых объектов в городе, ставший – по своему иконографическому типу – образцом для всего православного мира. Данная церковь, вместе с одноименным монастырем, как это можно предположить по материалам раскопок[311], находилась между нынешним Музеем мозаик и железнодорожной линией.
305
A. Heisenberg, Grabeskirche und Apostelkirche. Bd. 2. Die Apostelkirche. Leipzig 1908.
306
Effenberger, Porphysarkophage; Ph. Grierson, Tombs and obits of the Byzantine Emperors (337–1042), в: Dumbarton Oaks 16, 1962, 1–63.
308
Руи Гонсалес де Клавихо. Дневник путешествия в Самарканд ко двору Тимура (1403–1406). М., 1990. С. 33. Путешественник называет церковь «Parabilico».
309
F. Özgümüş, Peribleptos (‘Sulu’) Monastery, в: Byzantinische Zeitschrift 93, 2000, 508–520.
310
Lexikon der christlichen Ikonographie, Bd. 3, Rom 1971, 168–169; B. V. Pentcheva, The «Activated» Icon: the Hodegetria Procession and Mary’s Eiodos, в: Images of the Mother of God. Perceptions of the Theotokos in Byzantium, hrsg. M. Vasilaki, Aldershot 2005, 195–207; Ead., Ikons and Power. University Park 2006, 121–143.