Близостью социального состава низов партий и объясняется та легкость, с которой борьба между димами переходила в борьбу народных масс против социального угнетения. Ею же можно объяснить ту, если можно так выразиться, топографическую пестроту, которая характерна для расположения кварталов венетов и прасинов. А. П. Дьяконов считал, что голубые Константинополя селились в старом городе, зеленые - в новом [51, с. 187-195]. По мнению же М. Я. Сюзюмова, напротив, старый город находился в сфере влияния торговых элементов, новый - аристократических [93, с. 94]. Исследование Г. Принцинга показало, что кварталы тех и других перемежались как в центральной части столицы, так и на окраинах. В районе центральной улицы Константинополя располагались и кварталы венетов, и кварталы прасинов [283, с. 26-48].
Но как бы то ни было, отрицать размещение венетов и прасинов по разным кварталам, как это делает А.Камерон, невозможно. Пусть оно было иным, нежели его представляли себе исследователи - Г. Манойлович, А. П. Дьяконов, М. Я. Сюзюмов, тем не менее оно существовало и довольно четко прослеживается в различных источниках.
Весьма сложным является вопрос о религиозных взглядах цирковых партий. Дело в том, что на основании данных некоторых источников (сочинение Феодора Чтеца, "Хронография" Феофана) создается впечатление, что в Константинополе, например, основная масса населения была православной. Но, вероятно, не следует забывать, что подобные свидетельства исходят от авторов, которые являлись страстными приверженцами ортодоксального течения. Это в первую очередь можно сказать о Феофане, который, составляя свое сочинение на основании источников V-VI вв., делает от себя добавления в ярко выраженном православном духе [41, с. 150, 154, 155, 157-158, 159, 161 и др.].
Между тем Иоанн Малала, хронист, религиозные взгляды которого не поддаются достаточно четкому определению, сообщает, что в 533 г. толпа, собравшаяся на форуме Константина, требовала предать сожжению акты Халкидонского собора [26, с. 4781. Этот эпизод был включен и в православное сочинение - "Пасхальную хронику" [16, с. 629]. Если же верить Псевдо-Захарии, население Константинополя было сплошь монофиситским, а восстание 512 г. (см. ниже, с. 131) {Здесь стр. 80; Ю. Шардыкин}было подготовлено кучкой монахов [46, VII, 7].
Известно, что у монофиситов были в Константинополе свои церкви и монастыри, свой епископ и что во время гонений на монофиситов на Востоке они нередко обретали приют в столице. Не следует, по-видимому, забывать и о том, что в расчете на больший заработок в Константинополь стекались ремесленники восточных провинций, главного очага монофиситства. Вполне возможно, что, осев в столице, они продолжали сохранять свои религиозные верования.
Особенно большой наплыв монофиситов в Константинополь имел место при Юстиниане, поскольку им покровительствовала Феодора. Целый дворец Гормизды был отдан в их распоряжение [52, с. 55; 55, т. II, с. 234, 237-238]. В Сиках монофиситы имели многолюдный монастырь, где проживал известный монах Зоора, пользовавшийся особым расположением императрицы [55, т. II, с. 237]. Присутствие в столице множества монофиситов так обеспокоило православное духовенство, что в 531 г., когда готовились переговоры между православными и монофиситскими епископами, православные палестинские монахи в большом числе явились в Константинополь [19, с. 171-176]. Поэтому, пожалуй, было бы излишне категоричным считать население Константинополя в массе своей православным. Как столица империи, он в миниатюре отражал и религиозную ситуацию в различных ее областях.
В силу этого отнюдь не представляется надуманной или гипотетичной связь цирковых партий с религиозными течениями, охватывавшими значительные группы населения, которое весьма глубоко волновали вопросы веры.
Проанализировав заново "Акты по поводу Калоподия", П. Карлин-Хейтер, на наш взгляд, убедительно показала, что голубые и зеленые придерживались противоположных религиозных взглядов, причем, если представители партии голубых являлись в основном православными, то партия зеленых не была столь однородной: наряду с монофиситами, составлявшими ее ядро, в нее входили представители и других неортодоксальных течений [241, с. 89-98].
Говоря о социально-политической сущности ранневизантийских димов, нельзя не сказать об их военной функции. Речь идет, по-видимому, не о постоянной городской милиции, а об отрядах, формировавшихся из димов лишь в моменты критических ситуаций [132, с. 17-18]. Основой подобных отрядов, создававшихся для охраны городов, являлись, по-видимому, стасиоты. Возможно, что и инициатива создания их исходила от них самих. В самый разгар восстания Ника на ипподром явилось 250 облаченных в доспехи стасиотов прасинов (???????? ????????) [41, с. 185]. В 540г. стасиоты приняли активное участие в обороне Антиохии [35, т. I, А, I, 8, II]. А для событий 559 г. Феофан как привычный термин употребляет глагол ??????????, имея в виду охрану города димами [41, с. 233]. В правление Маврикия подобные случаи учащаются. Император использует отряды димотов для охраны то Длинных стен Константинополя, то самого города [41, с. 254, 279, 287].
Именно в это время особый смысл приобрело слово ???????, которое стало служить обозначением наиболее активных членов партий ипподрома и было тесно связано с несением функций военного характера. В "De cerimoniis" ?? ??????? четко отделяются от других членов димов венетов и прасинов - ?? ??????? [18, с. 312].
В конце VI в. впервые упоминается должность димарха, что свидетельствует, на наш взгляд, о дальнейшем организационном оформлении партий ипподрома. Именно этот период (конец VI - начало VII в.) является временем их наивысшего подъема. По свидетельству Феофилакта Симокатты, димы отличались тогда необычайной активностью и обладали реальной политической властью [42, VII, 10, 1-2; 9, 13] (ср. [41, с. 289]). Источники, повествующие о событиях этих бурных лет, показывают, как настойчиво император Маврикий пытался заручиться поддержкой димов. В то время, когда в войске начался мятеж, он устраивает в Константинополе частные конные ристания и обращается к димам с призывом сохранять спокойствие [42, VIII, 7, 8] (ср. [41, с. 287]). Родственник императора Герман, решивший использовать ситуацию в своих интересах, посылает доверенных лиц к димарху прасинов, с тем чтобы те помогли ему стать императором (???? ????????????? ???? ??? ??????????), обещая за это чтить прасинов и осыпать их великими почестями (???????? ??????) [41, с. 289] 5. Прасины отказали Герману, отдав свои симпатии другому претенденту - Фоке, и это во многом определило дальнейший ход событий. Прасины открыли ворота и перешли к "узурпатору" [42, VIII, 9, 13], затем, прославляя Фоку, они убедили его явиться в Евдом [42, VIII, 10, I]. Фока, хорошо сознавая, кто его опора, объявил, что хочет быть императором, провозглашенным "димами, патриархом и сенатом" [42, VIII, 10, 2]. Обычно при описании провозглашения императора димы упоминаются после сената. В данном случае нарушение правила, несомненно, было вызвано той огромной ролью, которую сыграли димы в перевороте. Характерно, что и Феофан, который несколько изменил эту фразу, поставив на первое место патриарха, отдал предпочтение димам перед сенатом [41, с. 289].
Но все это относится к рубежу VI-VII вв. В начале же VI в. димы еще не достигли такой силы и организованности. В этот период несомненным и важным политическим фактором являлись не столько разделявшие народ на отдельные группировки партии ипподрома, сколько народные массы в целом, о роли которых следует сказать особо.