На этот раз это была комедия, основанная на реальных событиях. В ней режиссер высмеивал преклонение киноманов перед кинозвездами, о чем честно написал в афише. Так я узнал, что мировое кино у нас не только смотрят, но и голливудских актеров обожают не меньше, чем в моем прошлом мире в будущем. В прошлом году в СССР приезжали две звезды нашего времени: некие Мэри Пикфорд и Дуглас Фэрбенкс. Фильмы с их участием прошли мимо меня — не до того мне было, а вот Люда очень сожалела, что не смогла съездить в Белоруссию и попасть на вокзал, где было настоящее столпотворение при приезде кинозвезд.
Сам фильм назывался «Поцелуй Мэри Пикфорд». В его основу легли события прошлогодней давности, когда голливудская звезда поцеловала одного из своих поклонников. По сюжету молодой парень Гога, билетер кинотеатра, влюбился в начинающую актрису Дусю. Но та не отвечала ему взаимностью, мечтая о Дугласе Фэрбенксе. Однако полностью не отказывала, откровенно ему заявляя, что вот станет тот таким же знаменитым, как ее любимый актер, тогда и получит благосклонность девицы. Влипая в нелепые ситуации, Гога случайно оказывается на киностудии, где и получает поцелуй кинодивы. После чего становится популярен, и тогда Дуся отвечает на его ухаживания.
Люда была в восторге от фильма, а вот мне стало грустно. Что в конце века люди тащились по таким актерам, как Анжелина Джоли, Брюс Уиллис и тому подобные и готовы были на все, чтобы получить их внимание, то же самое оказалось и в начале века. Сменился строй, поменялись отношения между людьми, а киноманы как были, так и остались. А дед мне еще заявлял, что это только «наше поколение испорчено». Врал, получается.
В конце февраля на день Рабоче-крестьянской красной армии (в моем прошлом мире ставший днем защитника отечества) англичане подложили под праздник нам изрядную свинью, направив «ноту Чемберлена». В ней Великобритания требовала прекратить «антибританскую пропаганду», которая ведется в Советской союзе, и не поддерживать больше гоминьдановское правительство в Китае. Проигнорировать столь наглое требование наше руководство не могло. Уже через четыре дня в газете «Труд» вышла статья «Наш ответ на британскую ноту», а позже в этой же газете вышла заметка «Привет Кантону! Наш ответ Чемберлену». Последнее высказывание стало лозунгом и названием фонда, который в июне создал ОСОАВИАХИМ для сбора средств на укрепление армии и создания советского воздушного флота.
Мои предложения по «ГТО» я закончил к началу марта. Мог бы и раньше, но в процессе оказалось, что нужно не только описать физические упражнения, которые требуется вводить в новый курс, но и тщательно проработать нормативы, учитывать техническое оснащение школ для их выполнения и точно рассчитать их для каждого класса и даже пола — все же мальчики и девочки не одинаковы в физическом развитии, а нормы должны быть способны выполнить все. Тут мне очень помогла протекция Баранова. Благодаря ей я мог легко обращаться за помощью к учителям физической подготовки не только в собственной школе, но даже в университетах и главное — в армии. Те точно представляли, что боец должен уметь выполнить, когда попадает к ним. Но справился, теперь осталось ждать, когда мою работу проверят и утвердят.
Кольцов тоже про мою книгу не забыл. Уже в феврале ознакомился с ней, и с июня она должна была пойти в печать. Ну и не забывал напоминать мне о том, что ждет такую же уже по авиации, как мы с ним и договаривались. Обещал закончить ее к концу лета. Тут ведь самое сложное — не только собрать материал, что действительно было не просто даже с поддержкой видного журналиста, но и суметь оформить и подать его максимально понятно.
А в апреле уже Борька позвал меня на интереснейшее мероприятие — первую международную выставку космонавтики! Вот на это я отозвался с неподдельным интересом. Даже не ожидал, что подобная выставка появится задолго до начала освоения космоса.
Сама выставка была организована Федоровым Александром Яковлевичем. Оказалось, он уже провел первую выставку в Киеве в 1925 году. Тогда она называлась «Выставка по изучению мировых пространств». Состояла новая выставка из пяти отделов и лишь один посвящался непосредственно космическим аппаратам. Да и там была представлена всего одна модель, созданная самим Федоровым. Остальные отделы были: радиотелеграфным, метеорологическим, авиавоздухоплавательным, астрономическим и, собственно — межпланетный отдел.
Когда я увидел модель Федорова, то чуть не рассмеялся. Зная, как будут выглядеть в будущем настоящие космические аппараты, его представление о космическом корабле напоминал мне макет для фантастического фильма. Он был похож на самолет с короткими крыльями и винтом на носу. По бокам были вырезаны окна, очень похожие на обычные иллюминаторы самолета. Сами «крылышки» по виду напоминали стрекозиные, а под низом в задней части шел еще один винт. При этом Федоров с гордостью называл свой корабль крылатым, атомно-ракетным. Он лично показывал, где у будущего покорителя космоса располагается машинное отделение, теплорегулятор и многие иные компоненты корабля. Даже чертеж в разрезе поместил. Мда, иначе, как фантазером, я его назвать не могу. Но учитывая, что никто еще в космос не летал и ничего про него не знал, его идеи были настоящим прорывом для нынешнего времени.