Тут же поняв, кто возмутитель спокойствия, мужчина уже собирался разогнать толпу школьников и напомнить всем, что звонок прозвенел, когда следующий голос оборвал его такое желание.
— Ранил.
Ведь это был голос директора! Передумав разгонять первоклашек по местам, Яков Моисеевич тихим шагом подошел поближе и, заглянув поверх голов детей, увидел сидящих друг напротив друга Огнева и Семена Валерьевича.
— «Б» пять! — азартно сказал Сережа.
— Убил, — с усмешкой ответил ему директор школы и оба начали что-то чертить на лежащих перед ними листках.
— Ой, — заметила подошедшего учителя Оля Горбунова.
На это «ой» отвлеклись и остальные, тут же скидывая с себя оцепенение от происходящего перед ними действа.
— Кхм, заигрались мы с тобой Сергей, — чуть смущенно сказал Семен Валерьевич. — Но учебу никто не отменял. Партию позже закончим, а эту твою придумку я в газету «Правда» отправлю. Пускай и другие наши товарищи смогут в нее поиграть. Ты же не против?
— Нет, Семен Валерьевич, только «за».
— Вот и хорошо.
Попрощавшись, директор ушел, а Яков Моисеевич быстро навел порядок в классе. Заодно решив поговорить с «талантом» после уроков — что там за игру он придумал и почему не сказал сперва своему учителю.
Морской бой и правда напечатали в газете уже в следующем выпуске, что меня удивило безмерно. Немного конечно пожалел, что здесь нельзя запатентовать идею и получать долю с реализации, но что уж тут. Главное и таить имя автора игры не стали, напечатав внизу мое имя. Что грело и меня самого и моих родителей и стало отдельным поводом для пересудов в бараке среди других рабочих. На какое-то время я стал «звездой» нашего дома. Почти каждый из взрослых желал обучиться новой игре и задать пару вопросов ее «создателю».
Но и совсем без награды меня не оставили. Уже через две недели Семен Валерьевич вызвал меня к себе и поздравил с получением приглашения на Новогоднюю елку для меня и моих родителей. Это событие имело еще продолжение, серьезно повлиявшее на мою дальнейшую жизнь.
В декабре, вернувшись вечером с работы, отец поделился с нами давно ожидаемой, но при этом все равно ставшей внезапной новостью.
— Вышел декрет о национализации нашего завода, — выдохнул он. — Еще и переименовать хотят.
— И как именно? — спросила мама, прибежав от печки с тарелкой перловой каши, взятой из общего чана.
— Точно пока не знаю, но что-то с авиацией связано будет, — ответил отец, принимая тарелку с ложкой и кусочек черного хлеба. — Цех по производству мотоколясок закрывают. Другие заводы ими займутся. Велосипедный цех пока оставляют. А вот цеха по строительству самолетов расширять будем.
— Сергуня, — умяв кашу, обратился ко мне отец. — Я вот что подумал. Раз уж у тебя столько времени есть, чтобы игры выдумывать, надо тебя к делу приставить. Я договорился с бригадиром. Партком тоже одобрил. С января станешь учеником в моем цеху.
— Учеба отменяется? — хмыкнул я, не особо в это веря.
— Нет конечно. После уроков будешь приходить.
— И что мне там делать?
Я сомневался, что мне доверят что-то серьезно. Собственно отец это и подтвердил.
— Старшим помогать. Что скажут, то и делать будешь.
— Принеси-подай, пошел нах не мешай, — понимающе покивал я.
— А ну цыц! — стукнул отец себе по колену, нахмурив брови. — Ишь какой. Языкастый.
— Но ведь это правда?
— А хоть бы и так! Но уважение к старшим не теряй, понял?
— Понял-понял, — пробурчал я. И уже тише, себе под нос, — только не ко всем это применимо.
Новогодняя елка. Что о ней сказать? Ну для начала — это была первая такого рода елка, когда простые рабочие и их дети в принципе оказались приглашены здание Дворянского собрания, будущий Дом союзов. Само торжество проводилось в Колонном зале, а добираться до здания пришлось на санях. Сделали это централизованно, для начала собрав всех приглашенных за пределами главного здания страны, а уж потом и домчали до места. В одни сани влезало около десятка детей. Родители ехали отдельно. Вот в этих санях я и познакомился с человеком, о котором в прошлой жизни лишь читал да слышал краем уха.
— Боря, — протянул мне руку шестилетний мальчик.
— Сергей, — пожал я ее в ответ.
— Алексей, — это уже другой назвался.
Поперезнакомившись, мы стали делиться впечатлениями, и кто что ждет на празднике. Кратко рассказали и о себе. Боря оказался сыном служащего — его отец был бухгалтером на заводе, а мама работала медсестрой. Они тоже недавно переехали в Москву, что сразу нас сроднило. Правда сам Борис еще в школу не ходил. Его образованием занимались родители. Позже, на елке, я узнал, что он увлекается аэропланами. Когда он узнал, что я являюсь создателем морского боя, в его глазах появился восторг. Мы договорились как-нибудь встретиться и сыграть пару боев. А потом уже из разговора взрослых я узнал и его фамилию — Черток. Правда в тот момент до меня не дошло, с кем именно я познакомился. Передо мной был обычный мальчуган, имеющий схожие с моими интересы. Именно от меня и наших совместных игр он заразился увлечением радио, на пять лет раньше, чем это было в моей истории.