— Так было и в памятный день начала октября 1978 года, — продолжает Никонов. — При въезде в сосновый бор Владимир Михайлович предложил мне немного пройтись по лесу, подышать хвойным ароматом. Автомобиль поехал до условленного места, а мы пошли неспешным шагом. Как обычно, я не навязывался с разговором, молчал и Мясищев, как будто бы целиком поглощенный общением с природой… "Александр Иванович, послушайте, какая мысль сейчас пришла мне в голову, — неожиданно обратился ко мне Мясищев. — Ведь одним из вариантов нашего нового изделия может быть и…"
— Здесь он стал объяснять мне свою новую идею, все больше увлекаясь. Чувствовалось, что идея, в которую он меня посвящал, сильно его заинтересовала и взволновала. Видимо, она сформировалась у него сейчас, по мере его рассказа. Я едва успевал следить за ходом мыслей главного конструктора. Я не задавал ему вопросов, хотя не все до конца понимал — так далека и глубока была рисуемая им перспектива развития конструкции нашего объекта.
"Просто удивительно, как такое логичное решение до сих пор не предложил никто из наших… Завтра же его необходимо обсудить на техсовете", — заметил Мясищев и заторопился к машине.
— До Москвы мы ехали молча. Владимир Михайлович изредка включал подсвет над столиком и делал какие-то пометки в блокноте… А на другой день пришла горестная весть о кончине замечательного Человека, талантливого Конструктора, ученого-творца, все дела и мысли которого были направлены в будущее, без остатка были отданы Родине.
— Об этом я и сказал в прощальном слове на похоронах Владимира Михайловича на Новодевичьем кладбище, — с грустью заканчивает свои воспоминания А.И. Никонов.
Можно с полным основанием предположить, что лучше всего о «тайнах» конструкторского труда могли бы рассказать сами конструкторы. Но, к нашему сожалению, не многие из них берутся за перо.
А ведь если бы А.С. Яковлев не нашел в себе силы своевременно зафиксировать в замечательной книге "Цель жизни" многие эпизоды славной истории отечественной авиации, то многие из них, пожалуй, уже и забылись, бы…
Поэтому, не боясь преувеличения, скажем, что выпуск издательством «Наука» в 1978 году солидного сборника "Ученый и конструктор С.В. Ильюшин" несмотря на мизерный тираж был воспринят авиационной общественностью как событие не рядовое. ОКБ имени С.В. Ильюшина, руководимое академиком Г.В. Новожиловым, продолжило. это полезное начинание. В издательстве «Машиностроение» был выпущен трехтомник по истории самолетов с маркой «Ил». Но, несмотря на бесспорную важность такой литературы, она все же рассчитана на специалистов.
Отсутствие опубликованных воспоминаний таких. крупных отечественных конструкторов, как В.М. Мясищев, С.В. Ильюшин, Н.Н. Поликарпов, В.М. Петляков, А.Н.Туполев, П.О. Сухой, С.П. Королев и других творцов авиационной и ракетно-космической техники в какой-то степени компенсируют книги о них. При этом авторы большей части таких книг, стараясь нарисовать возможно более достоверный портрет своего героя, максимум внимания уделяют ему как человеку, недостаточно вникая в глубину того, что принято называть творческой лабораторией конструктора. Спора нет — такой подход по-своему интересен, но он оставляет "за кадром" многое из того, что не только интересно, но и важно. Остаются без ответов вопросы, раскрывающие существо, методы, «кухню» работы конструктора — создателя нового, небывалого. И в этой связи важен не рассказ автора книги "о конструкторе Н", а мысли о своем труде самого конструктора.
Так дадим же им сейчас слово. Вот, например, какой видел работу конструктора Н.Н. Поликарпов:
"Каждый из нас, конструкторов, стремится к тому, чтобы его машина как можно дольше оставалась морально молодой. Но это случается лишь с теми конструкциями, которые можно все время путем модификации держать на уровне современной мировой техники. По сути дела, модификация — продолжение конструирования, только в форме, более выгодной для промышленности. К сожалению, не всякий конструктор и хозяйственник оценивает важность модификации… Но как, спрашивается, дать такую конструкцию, которая была бы новой сегодня и, благодаря модификации, оставалась бы новой в будущем? Вот это и есть самая злободневная проблема творческой работы конструктора. Человек с узким кругозором никогда не сумеет правильно ориентироваться в ближайших перспективах техники. Конструктор должен быть многосторонне и широко образован. Но и этого мало. Образование должно постоянно сочетаться с опытом…"
Прошло полвека после опубликования статьи "Как должен работать конструктор", многое изменилось в условиях работы авиаконструктора, да и самолеты стали не те, но приведенные выше соображения, высказанные тогда 44-летним Поликарповым, актуальны и сегодня.
Мы должны быть благодарны O.K. Антонову за его привычку иногда, в порядке «отдыха» — как он сам объяснял — браться за перо. Именно поэтому мы имеем теперь возможность узнать мнение генерального авиаконструктора, академика по некоторым вопросам конструкторской деятельности, высказанные, например, в статье "С чего начинается творчество" ("Правда", 8 июля 1971 года):
'Творческий поиск! Он стоит у самых истоков производственного процесса. Удачное решение, целесообразная компоновка новой машины, сооружения, углубленная проработка конструкции с целью получения предельно высоких характеристик определяют высокую отдачу изделия в народном хозяйстве на годы и годы вперед… Создание такой новой, более качественной техники — главная почетная партийная задача армии советских конструкторов…
Необходима увлеченность своим делом, своей работой, страстное стремление опередить технику, науку стран капитализма, ревнивое отношение к престижу своей великой социалистической Родины. Любовь к Родине выражается у разных людей по-разному… Глубокий интерес к своей профессии, неустанный поиск нового на пути к неизвестному, освящаемый вспышками удачных находок, — это и есть конкретная рабочая форма любви к Родине.
Где начинается Родина? Для конструктора она начинается за чертежной доской, на испытательном поле при взлете нового самолета. Для исследователя — в лаборатории, у электронно-вычислительной машины. Но всегда и везде с коллективом,
пытливым, ищущим… Они, эти создатели нового, устремлены вперед. Они уже живут в завтрашнем дне…
У истоков всего, что производит наша страна, лежит творческий поиск, направленный на создание новой техники, новых вещей. У этих истоков — скромный труженик-конструктор, большей частью молодой, воспитанник Ленинского комсомола и партии, влюбленный в свою работу, зачинатель всего нового".
Вовлекая в наш разговор о конструкторах новые фамилии и документальные свидетельства, автор преследовал главную цель — возможно более убедительно подтвердить мысль, выраженную в эпиграфе к своей повести. При этом читатель, вероятно, заметил, что нередко собственно конструкторские дела в повествовании теснейшим образом передаются с работой по организации и воспитанию того или иного творческого коллектива, что было особенно характерно для периода становления молодой советской авиапромышленности.
Хочется напомнить читателям, что в 1933 году по приказу начальника Главного управления авиационной промышленности П.И. Баранова на заводе имени Менжинского было организовано авиационное ЦКБ (центральное конструкторское бюро), начальником которого назначили С.В. Ильюшина. В состав ЦКБ входило несколько конструкторских бригад. Одну из них, занимавшуюся бомбардировщиками, возглавлял сам С.В. Ильюшин. Эта бригада за время работы в составе ЦКБ создала дальний бомбардировщик, в разное время носивший названия: ЦКБ-26, ЦКБ-30, ДБ-3, ДБ-ЗФ, Ил-4. Принятый на вооружение в 1936 году, этот самолет до середины Великой Отечественной войны являлся основным дальним бомбардировщиком советских ВВС. В том же 1936 году бригада С.В. Ильюшина подключилась к созданию бронированного самолета-штурмовика. Учтя имевшийся опыт работ по самолету этого типа, С.В. Ильюшин с помощью металлургов и технологов создал монолитный бронированный корпус в виде силовой носовой и средней частей фюзеляжа. Это был принципиально новый подход к созданию бронированного самолета-штурмовика, увенчавшийся заслуженным успехом. И здесь хочется еще раз подчеркнуть, что при создании бомбардировщика Ил-4 и особенно штурмовика Ил-2 С.В. Ильюшин, по мнению А.Я. Яковлева, выступал не только как конструктор, но (и это весьма важно) как военный специалист-тактик. Четкое представление о многих особенностях боевого применения самолета-штурмовика позволило Ильюшину создать боевую машину, наиболее полно отвечающую требованиям практики. В эти же годы сам С.В. Ильюшин формировался как самобытный конструктор. Вот как о нем и о труде конструктора вообще писал академик А. С. Яковлев в статье "Сергей Владимирович Ильюшин":