Пытаясь вести себя как ни в чем не бывало, она дернула за поводок и приказала Руфусу залезать в машину. Руфус и не думал подчиняться.
– Ну, давай же, упрямый осел! – Санни натянула поводок, но собака упиралась. Девушке была знакома эта ситуация. Она подняла пса за передние лапы и попыталась силой запихнуть его в машину.
– Залезай.., в.., машину.., упрямый.., осел…
Руфус тоже знал, что надо делать. Пока его переднюю часть пытались запихнуть в салон автомобиля, он преспокойно ждал, когда хозяйке надоест это занятие.
Подходя к машине, Коннор замедлил шаг, а потом совсем остановился, наблюдая за разыгрывавшейся перед ним сценой.
Отдуваясь, Санни мельком посмотрела на него.
– Мне бы не помешала помощь!
– Хорошо, – он подошел ближе. – Вы спереди, я сзади.
Руфус сопротивлялся как мог, но сила Коннора взяла верх – собака оказалась в машине. Быстро закрыв дверь, чтобы собака не успела выпрыгнуть, Санни обратилась к Коннору:
– Спасибо вам. Он ужасно не любит сидеть в машине, и, уж если он из нее выпрыгивает, загнать его туда бывает сложно.
– Это я заметил, – усмехнулся Коннор. – Его нужно дрессировать. – Он внимательно посмотрел на девушку. – Я хотел бы еще раз поговорить с вами.
От его близости у Санни побежали мурашки по коже. Какие уж тут разговоры!
– С Руфусом теперь все будет нормально, и я…
– Я не о собаке хотел с вами поговорить, – перебил ее Коннор. – Я хотел поговорить о вашем отказе.
Санни очень не хотелось возвращаться к этому вопросу, тем более что он уже был решен. Но, видимо, придется. С трудом оторвавшись от гипнотизирующего взгляда Коннора, Санни подошла к передней дверце машины.
– Не о чем больше разговаривать. Я не согласна работать в данных условиях. Вопрос решен.
Коннор опять приблизился к ней.
– Благородство в данной ситуации, конечно, выглядит красиво, но, по-моему, оно неуместно и глупо.
Санни бросила на мужчину разгневанный взгляд.
Нет, не глупо. Что плохого в том, чтобы быть благородным?
– Ничего, когда живешь в мире иллюзий.
– В мире иллюзий? – Этот зануда доведет ее до безумия! – В каком веке вы живете? Неужели вам нравится всегда быть реалистом?
– Угу.
– Угу?! Это все, что вы можете сказать? Послушайте, – начала Санни, сильно жестикулируя. – У меня такое впечатление, что вы весь состоите из этих практично-реалистичных глупостей. Где ваше сердце?
Он задумчиво посмотрел на нее и покачал головой.
– Почему человек, мыслящий разумно, сразу получает клеймо бессердечного? К тому же, если уж об этом зашел разговор, задам вам аналогичный вопрос: почему вы такая невероятная идеалистка?
Она вспыхнула.
– Да, я идеалистка и горжусь этим! Вот мы и подошли к решению нашей проблемы. Вы слишком материалистичны, я чересчур идеалистична.
Очевидно, что мы не сможем сработаться. – Открывая дверцу машины, она бросила ему напоследок:
– Кстати, вам на заметку. Я, может, благородная и идеалистичная, но я не дура. Вам это тоже покажется глупым, но я не могу работать с человеком, который не уважает меня, даже каких-то три месяца! – Санни забралась в машину и захлопнула дверцу. – Попытайтесь понять это своим практичным умом. Может, если вам повезет, вы все-таки поймете, что я имела в виду.
Она пристегнулась и завела мотор.
Правда, я в этом сильно сомневаюсь, добавила она про себя.
Коннор покачал головой и направился к себе в офис.
Санни посмотрела ему вслед. Если бы этот мужчина не привлекал ее так сильно, она могла бы более трезво смотреть на все происходящее.
Но он сводил ее с ума, и она ничего не могла с этим поделать.
Санни тронулась и поехала к дому Форбсов.
По дороге ей в голову пришла мысль: зачем встречаться с Форбсами, которые наверняка напомнят ей о том, чего она лишилась сегодня? Ей нужно уезжать, нужно попытать счастья в другом месте.
И пусть все ее мечты оставались здесь, в Оук-Вэлли. Приходилось смириться с их несбыточностью.
И все-таки она решила пообедать у Форбсов.
Надо поблагодарить старшего доктора за участие в ее судьбе, пусть даже из этого ничего не получилось.
Санни подъехала к дому Форбсов. Увидев его, она не смогла сдержать улыбки. Дом как будто выплыл из ее снов. Именно в таком двухэтажном доме, выстроенном в викторианском стиле, она хотела бы жить. Дом удачно дополняли парадное крыльцо, широкая лужайка и необъятный дуб, росший посреди двора.
– Руфус, не правда ли, нам здесь было бы очень уютно?
Руфусу тоже определенно нравилось то, что он видел.
Подъехав ближе, она заметила тот самый домик, о котором упоминала Дженни. Наружная деревянная лестница вела на второй этаж, где наверняка достаточно места для них с Руфусом.
Только зачем об этом думать? Все равно ей здесь не жить. Она приехала сюда поблагодарить доктора Форбса, и ничего больше.
Тут Санни увидела самого хозяина всей этой красоты. Доктор Форбс-старший выходил из своего автомобиля. Заметив подъезжавшую машину, он расплылся в улыбке и приветственно помахал ей.
Санни остановила машину и вышла из нее.
Оставалось лишь надеяться, что ее приезд не окажется неприятным сюрпризом.
Доктор Форбс подошел к девушке и спросил:
– Вы, должно быть, Санни Уильямс?
Санни облегченно вздохнула и кивнула. Они пожали друг другу руки.
– Я очень много слышал о вас от ваших родителей.
Он предложил ей подняться на крыльцо, и они двинулись к дому.
Санни смущенно покосилась на доктора Форбса.
– Дженни пригласила меня на обед, надеюсь, вы не будете против?
– Конечно, нет. А Дженни приедет на обед?
– Да, но у нее не было детского сиденья для Авы, и она решила пройтись пешком. Кстати, у вас очаровательная внучка.
– Спасибо. Я очень рад, что вы с нами пообедаете. Это то немногое, что я могу сделать для нового партнера Коннора. «
Санни не горела желанием рассказывать доктору Форбсу о том, что все ее планы рухнули, но и держать в тайне это событие не могла – это было бы нечестно. Конечно, можно предоставить самому Коннору известить отца об этом, но Санни все же решила открыть карты.
– Боюсь, ничего не получилось, доктор Форбс.
Я не думаю, что можно говорить о каком-либо партнерстве…
– Давайте пройдем в гостиную и обговорим все в спокойной обстановке, – ответил доктор Форбс, хмурясь.
Они прошли в гостиную, выдержанную в синих и кремовых тонах. Там он продолжил:
– Что же произошло? Коннор ведь должен был извиниться перед вами и принять ваше предложение.
– Он нашел меня и действительно.., хм.., извинился. Но все равно ничего не вышло. Он не принимает мою методику, доктор Форбс. Эти три месяца будут пустой тратой времени. Мы оба измучаемся за эти 90 дней.
Доктор Форбс усмехнулся.
– Какой же он глупец! Мог бы хотя бы попытаться.
– Он пытался, по-своему. Так решила я, а не Коннор.
Доктор Форбс вздохнул.
– Я знаю, каким заносчивым временами бывает мой сын. Я нисколько не виню вас в вашем решении. – Он внимательно посмотрел на нее. Очень надеюсь, что вы все же передумаете. Коннор может показаться очень упрямым, но под этой маской скрыт прекрасный человек, который все-таки сможет оценить ваш труд.
Санни отчаянно хотелось в это верить.
– Почему вы так уверены?
Он бросил на нее укоризненный взгляд.
– Потому что он мой сын, и я знаю его. Он скоро зайдет к нам. Надеюсь, к этому времени вы перемените свое решение.
Санни сидела в кресле и обдумывала слова доктора. Конечно, как всякий отец, он хорошо знает сына и может говорить о его дальнейших действиях с большой долей уверенности. Кроме того, ей очень хотелось показать мистеру Ученость, что она готова принять вызов. Она заставила бы его отказаться от всегда точно выверенных и разумных планов. Иногда в жизни стоит и рискнуть, разве нет?