Мне пришло в голову, что и собор ему нужен был лишь для встречи с Лиамом, он ведь и не собирался становиться владыкой. Он ехал с оружием для встречи с врагом. Все обернулось иначе.
Пытался он спасти жизни, и мою в том числе, или делал это в угоду собственному хладнокровному плану, мне было все равно. Я надеялась, что суд не будет к нему слишком строг, ведь, как оказалось, и в нашем и в их мире законы могут защищать ястреба, но карать ягнёнка.
Теперь я все воспринимала спокойнее, ведь в моем животе билось второе сердечко. Маленький комочек жизни, пробивающий себе дорогу, несмотря на пытки, которым подвергается его дом. Удивительно, что врачи в больнице ничего не сказали мне об этом, но так подумать, они и не могли знать, ведь я не делала узи, мне лишь удалили, пробитую палкой почку, зашили отпустили. А секрет выздоровления оказался прост — кровь с вирусом вампиризма.
Какая же я была дура, а еще гадала, как Олав получил лекарство.
Ведь я сама лекарство. А он пил мою кровь в тот первый раз, пусть и немного. Клетки усиленного вируса, покрытые моей плазмой попали ко мне в рану с кровью Аргия в том лагере. Он ел меня, а зараженные ели его. Не удивительно, что в больнице все ожидали от меня светобоязни. И частицы с вирусом действительно были, но после возвращения домой, я неделю пила железо, да и не чувствовала я ничего, ведь здоровый иммунитет не станет уничтожать то, что выглядит как плазма его крови. Я принесла усиленный вирус в себе. И с кровью после первого секса передала его Олаву.
Скорее всего, он получил такую малую дозу, что на обращение понадобились почти сутки. Вот почему его тошнило от крови вампиров. Ему нужна была другая. Например, животная, я вспомнила обглоданную обезьянью шею, и тошнота подступила к горлу.
Нет, еще рано, это всего лишь реакция на увиденную смерть Лиама. Но я уже не так нежна, как раньше. Могу и карандаш в глаз воткнуть. Я смогу за себя постоять. И за моего малыша.
Когда самолет стал снижаться, я подобрала с пола свою сумку, сжала кулаки и приготовилась к прощанию. Мое собственное сердце разрывалось от того, что он не хочет быть вместе. Ведь он же знает, он слышит. Он его не хочет.
На трап мы вышли вместе, и Олав, взяв мою сумку, пошел к машине. Достав ключи, он щелкнул сигнализацией, и черный катафалк бодро отозвался чуть слева от нас.
Мы ехали какое-то время молча, и я задремала, а когда открыла глаза, поняла, что мы давно выехали из города, машина неслась на предельной скорости, небо синело на горизонте, предвещая скорый рассвет.
— Куда мы едем? — сонно пробормотала я, неожиданно быстро просыпаясь.
— В поместье. Должны успеть. — Угрюмо ответил Олав.
— Почему ты не отвез меня домой? Там мог бы переждать до вечера и уехать в начале ночи.
— Тогда у тебя был бы шанс отказаться ехать со мной, а сейчас его нет. — Сказал он, не глядя на меня, бросая взгляд на часы на приборной доске и спидометр.
— Не понимаю, так ты хочешь, чтоб я поехала с тобой или нет?
— Так ты уже едешь вроде бы. Что непонятного.
— Не понятно, зачем я еду.
— Жить. Или ты думаешь, я поеду с тобой Марка искать? Нет, не поеду. И надеюсь, он сдох. — Злобно проговорил Олав, сжимая руль до белых косточек на руках.
— А при чем тут Марк? — Вообще, не при чем. Забудь. Не хочу про него ничего слышать. И ребенку скажешь, что он мой.
— О боже, какой же ты идиот! Ты просто король идиотов! Если бы я искала самого глубочайшего идиота на дне марианской впадины, то уверена, что под самым глубоким камнем была бы записка с твоим адресом.
— Слушай, я знаю, я облажался, но мы можем это исправить.
— Да нечего исправлять. Я не спала с Марком! Я воткнула шило ему в морду и сбежала из комнаты. Как думаешь, мы оказались с тобой в клетке?!
— Тебя не было в клетке, когда я очнулся… — непонимающим голосом отозвался Олав, забыв о дороге.
— Потому что я думала, что ты умер, и побежала за помощью! Думаешь тебя оставили бы в открытой клетке? Это я вскрыла ее, вернее, мне помогли.
— Погоди, у нас с тобой же не было… ну… до конца. Ни разу. И Харель сказал, что процент активных сперматозоидов меньше четырех. Я думал, это значит, шанс один к двадцати пяти. Ну то есть на двадцать пятый раз, в лучшем случае… — Затараторил он, глядя недоуменно на меня.
— А ну смотри на дорогу, блин, если ты угробишь нас, я сама тебя убью. А когда доберемся, ткну тебя в энциклопедию на страничке, где показано, как устроен член. И уверена, там черным по белому написано, что прерванный половой акт — это не контрацепция!