— А что так пессимистично, товарищ следователь? Никуда они от нас не денутся! Возьме-ем! — Капитан шустренько подскочил к сейфу и достал из него бутылку коньяка и две рюмочки на тарелочке с уже нарезанным лимончиком. — По сто грамм за встречу? А вечером нас с тобой ждет банька, дорогой мой, имей в виду. Не отпущу домой, пока все запланированные мной мероприятия не пройдешь.
— Банька — это хорошо! Я даже от массажистки в этот раз не откажусь, — потянулся, хрустнув позвонками, — и командировка у меня до пятницы включительно, все успеем. Давай на вечер оставим «за встречу», а сейчас мне бы одного опера на полдня, хочу на этот хуторок съездить. Поговорю сам с пострадавшими, — обратился Чистобаев с просьбой к Петру и уже тише, чтобы Самсонов не слышал, — да на ту телегу посмотрю.
— Как прикажете, Ваше высокородие!
— Это же в начале прошлого века делали! Или даже конец девятнадцатого. — Парнишка с благоговением провел ладонью по высокому бортику повозки в виде положенной на бок лестницы из тонких жердей. — Красота. Такой штуке только в музее стоять, а она гниёт под открытым небом в этой глуши.
Александр тоже был впечатлен: сейчас чаще к подводам цепляли колеса с шинами, а эта стояла на деревянных, охваченных металлическими обручами и укрепленных подковками из железа. Потемневшая от времени, с длинными трещинами на лежащих на земле оглоблях.
Тут же рядом валялась полусгнившая упряжь и хомут — запрягали они кого, что ли?
«Для антуражу», — хмыкнул и отвернулся к старой избе, утопающей в пышной растительности. Оглядел начиная от крапивы и сныти у вросшего в землю каменного фундамента и заканчивая старыми яблонями, уронившими свои ветви на прохудившуюся крышу с кирпичной полуразрушенной трубой. Мазанка, так похожая на кубанскую или традиционную украинскую хату, ощерилась на следователя пустыми глазницами окон.
Тихо. Душно, как перед дождем. Умиротворенно. Пахнет полынью. Трещат кузне…
— Товарищ майор, может, поедем уже?
Сельский пейзаж, однако, быстро приелся молодому оперу. Не взволновали его ни покосившийся плетень, ни палисад, ни старый колодец-журавель. Поскакал вокруг телеги, да и остыл, не попытавшись даже взобраться на неё. Если бы не этот пацан рядом… Уж Чистобаев не упустил бы такую возможность, изучил бы эту колымагу снизу доверху. Полежал бы в ней. Помечтал. Примерился, да не один, а в компании с девой — телом пышной, с косой длинной. А под той яблоней, что рас… нет, под другой, что стволом покорявее, да упали бы в траву духмяную, примяли её телами горя…
— Това-арищ майор!
Вздохнул: «Никакой романтики нынче в молодежи».
— Поехали, Самсонов ждет.
— Я так понимаю, что тебе не я нужна, а бригада скорой помощи в полном составе, — горестно вздыхала Светлана, сидя на полу у дивана. Ирина, зареванная, в бриджах и яркой лимонного цвета футболке, безжизненно лежала, прикрывшись маленькой диванной подушечкой с вышитым на ней сердечком и целующимися голубками. — Как ты только домой доползла?
— Не помню… — Новый взрыв артезианской скважины сотряс комнату.
— Плачь, не плачь, а только лицо испортишь, — Блонди подхватилась с пола и со словами: «Совсем забыла» засеменила в кухню.
Наступившая тишина в соседней комнате немного насторожила Козыреву. Она осторожно заглянула в дверь.
Ирина сидела на диване, что уже хорошо, и держала в руках мятые листы бумаги.
— Ты представляешь… Этот гад… Этот контуженый… — трясла Ирина ксерокопиями. — Я из-за него… Из-за его эротического воодушевления работу потеряла!
— Держи. — Светка сунула в руки Кошки бокал с орехового цвета жидкостью. — И вот это. — Бутерброд протиснулся во вторую руку, изящно сменив листы. — Давай выпьем за наших врагов! Пусть у них будет всё: шикарный коттедж, антикварная мебель, бассейн с геотермальным источником, комнаты, устланные исфаханскими коврами, американский говорящий телефон с программным управлением. И пусть по этому телефону звонят только 01, 02, 03!
Раздавшийся взрыв смеха взбодрил пьющих, всколыхнул застоявшийся воздух в комнате, свежим порывом ворвавшегося ветерка приподнял невесомый тюль на окошке. Сразу похорошело…
— Работу будем искать! Я у себя поспрашиваю, знакомых привлечем. Прорвемся!.. Давай еще. Коньяк — наш враг. Его нужно уничтожить!.. Уф! А что такое он там намарал? — Светлана разглаживала на колене помятое полотно формата А4.
— Ты понимаешь, я ни сном ни духом… — Котова бросилась в воспоминания. — Распечатала и забыла. Ты звонила… В общем, не до этого было. И что это его так продрало эросцену наваять? Он точно стукнутый из-за угла пыльным…