Девица приветливо кивнула ему как старому знакомому, одновременно что-то строча на дисплее браслета – такого же простого и почти такого же дорогого, как её «сондерсы». Карточка на левой стороне груди сообщала, что её зовут Мелисса.
Музыка, струящаяся сверху, изменилась, став весёлой и слегка торжественной. Колонна лифта раскрылась, выпуская наружу нескольких официантов, каждый из которых держал на обеих руках по подносу с бокалами, наполненными шампанским. Последним, к удивлению Риса, из лифта вышел сам Том-Старший, тоже с подносом, на котором был, правда, только один бокал.
Этот поднос тут же оказался в руках рыжей, немедленно направившейся к столику, за которым в полном одиночестве сидел пожилой господин с рассеянно-счастливым лицом. Рису стало невыносимо любопытно, что такое могло случиться у самого Гершеля Бримана, из-за чего официанты и бармены разносят по бару «Вдовушку», да ещё и сам хозяин припожаловал. Впрочем, долго ждать не пришлось.
Громкость музыки упала до «пианиссимо», разговоры стихли. А девица, остановившись прямо напротив старика, негромко, доверительно и одновременно весело произнесла:
– Мистер Бриман! Одна маленькая птичка чирикнула мне, что сегодняшний вечер настоятельно требует шампанского!
Седовласый банкир прищурился, морща великолепный, занимающий пол-лица нос, и слегка склонил голову набок:
– Когда-нибудь, хатальтула[5], ты обязательно расскажешь мне, где летают эти твои маленькие птички!
– Когда-нибудь – обязательно, мистер Бриман, – официантка присела в умопомрачительном с точки зрения любого нормального мужчины реверансе, – если взамен вы расскажете мне, где летают ваши!
Вряд ли с человеком, входящим в «Платиновую тысячу» Галактики, часто разговаривали таким тоном люди из обслуги, но старый чёрт, похоже, только развеселился.
– Однако твоя птичка права, – ухмыльнулся он, принимая почтительно (и чуточку насмешливо) поданный бокал. – Этот шлемазл[6], мой младший зять, таки соорудил Рахиль сына, а мне внука!
– Мазл тов![7] – уже во весь голос воскликнула девица, неуловимым движением перемещаясь за спину подошедшего Хельгенбергера.
Музыканты рассыпали по бару бравурную мелодию, владелец отеля пожимал руку одному из самых важных своих гостей, всё новые люди присоединялись к поздравлениям…
– Ф-фух! – выдохнула рыжая, плюхая на стойку поднос с уже пустыми бокалами. Что характерно, при всей небрежности движения не звякнул ни один. – Серхио, ручаюсь – пять сотен минимум. Спорим? На десятку?
– Да ну тебя, Мелли, с тобой спорить – разоришься! – покачал головой бармен.
– Скучный ты! – фыркнула девица и снова умчалась.
– Пять сотен? – приподнял бровь Хаузер.
– Чаевых. Тут, вы же знаете, редко кто раскошеливается, – дернул Серхио уголком рта. – Те, кому «88» по карману, хорошо умеют читать, написано в меню – «вознаграждение персоналу включено в счет» – так чёрта с два чего дождешься. Но когда прилетает Мелли…
– Прилетает?
– Мисс Тевиан – «отпускница».
Очарование не то, чтобы исчезло, но определённо подёрнулось горьковатым пеплом. «Отпускница», вот как…
Бернадетт позволила безмятежной улыбке стать самую чуточку ехидной, и Рис вдруг разозлился на свою спутницу. Впрочем, на Мелиссу Тевиан он разозлился куда сильнее, хотя ему-то, собственно, какое дело? А вот поди ж ты…
– Вы не поняли, сэр, – понимающе усмехнулся бармен. – «Отпускницы» бывают трёх типов.
– Двух, – буркнул Хаузер.
– Трёх, сэр. «Хвастунишки», «золотоискательницы»… и Мелисса Тевиан. Она прилетает сюда за тем же, зачем и вы.
Рис чуть не поперхнулся, но вовремя вспомнил о том, что являлось официальной (и в немалой степени реальной) причиной его визитов в «Семирамис».
– Она летает?
– Как птица – если верить Стиву. Вы ведь знаете Стива?
Стива Рис, разумеется, знал. Как знал его любой, кто бывал здесь, чтобы полетать на гравикрыле, и рисковал делать это на Альгамбре. Что ж, новая информация вполне укладывалась в одну строку с «сондерсами». Полёты – развлечение не для бедных. Но чего ради работать официанткой при доходах, позволяющих…
– В общем, для того чтобы привлечь внимание Мелли, денег мало. Точнее, они вовсе ни при чём, ей своих хватает. И номер у неё на внешнем кольце четвёртого яруса, и транспорт до точки всегда индивидуальный. Чёрт знает, зачем ей тут подрабатывать. Может, просто по приколу. А может, умеет считать кругленькие. Упс!
Серхио покосился на невидимый для посетителей дисплей и довольно осклабился:
7
Дословно – «Удачи!»(ивр.). Как правило, используется в значении «Я рад тому, что в вашей жизни произошло счастливое событие!». В целом соответствует русскому «Поздравляю!».