— В любом случае, лучше дать шанс, чем потом жалеть, — улыбнулся он, кладя ладонь на её щеку и поглаживая большим пальцем, тем самым вытирая слёзы. Инфинити прикрыла глаза и прижалась ближе к тёплой руке, наслаждаясь этим. Она давно не ощущала такой поддержки.
— Спасибо…
Мужчина лишь улыбнулся уголком губ, а после вновь безмолвно раскрыл руки для объятий, в которые поспешила упасть Тайм. Она прижалась щекой к груди лучшего друга и с тенью облегчения выдохнула. Было так спокойно, тихо, а также невероятно тепло, в плане дружеского тепла.
Это было то, что она давно не ощущала.
Резко дверь открылась, и в них показалась Ваня. Ребята медленно повернули к ней взгляд, вопросительно поднимая бровь. Номер Семь и сама была озадачена увиденным.
— Эллисон расшифровала подсказки, — с мягкой улыбкой оповестила девушка, с неким подозрением косясь на их объятия. — Решил сменить ориентацию и предать наше сообщество?
— Нет, я его ещё возглавлю, сестрица, — слишком импульсивно воскликнул Клаус, вставая на ноги.
Не давая Инфинити раскиснуть, он уверенно схватил за руку и под её заливистый смех схватил также Ваню, направляясь к ступенькам, словно ребёнок. Девочки хохотали, едва поспевая.
Эти несколько секунд показались Тайм намного счастливее, чем весь последний год. Она налетела на номер Четыре, заставляя его поддаться законам физики и ступить пару шагов вперед.
Часы показывали три ночи, а всё семейство Харгривзов сидело вокруг барной стойки с нахмуренными бровями, что показывало задумчивость и напряженность. Ифи не поняла как, но сама оказалась на лестничном выступе, поскольку Клаус и Ваня успели занять свои привычные места.
Она поймала его взгляд.
Такой холодный, безэмоциональный, отчужденный. Пятый стоял у дальней стены, подпирая её. Руки были спрятаны в карманах серых штанов, чёлка спадала на глаза, а челюсти были крепко сцеплены.
Инфинити сделала ему больно, оттолкнув, отказав в поцелуе. В том, чего, видимо, они желали оба. По телу пробежали мурашки, и она тут же захотела вернуться в свою спальню, закрыться.
От мира. От всех. От него…
Но вместо этого лишь вяло улыбнулась и медленно спустилась по ступенькам, плотнее закутываясь в вязаную кофту. Нужно было в самом деле сделать вид, что она спит и не впускать Клауса в комнату, ведь теперь она здесь, среди тех людей, к которым не должна была привязываться, с головой, полной мыслей о том, что ей нужно отпустить прошлое и месть.
— Ты выглядишь уставшей, Ифи… — оглядывая синяки под глазами и припухшие глаза начала Эллисон. — Ты могла не приходить, — заботливо улыбнулась она, положив ей на спину ладонь. — Мы бы завтра тебе всё рассказали…
— Да нет, всё нормально, — с натянутой улыбкой кивнула девушка, скользнув взглядом по Пятому. Как назло, он пронзал её своими карими глазами. Она не могла утверждать, но ей показалось, словно некое переживание скользнуло в их глубине. — Диего, сделаешь травяной чай?
— Для тебя, милая, хоть звезду с неба, — подмигнул номер Два, разворачиваясь к полкам с множеством принадлежностей бармена и выбором алкоголя и продуктов. Он и близко понятия не имел, что где находилось и как что делать.
— Итак, ты расшифровала? — беря себя в руки и откидывая все чувства и обиды в этот момент, спросила Инфинити. Рядом стоящая Эллисон победно улыбнулась и кивнула. — И что же это? Не томи!
От того, каким радостным голосом с надеждой произнесла Тайм, все изумленно на неё взглянули и улыбнулись, словно понимая, что скоро её мечта сбудется. Не улыбались лишь Пятый и Клаус, первый из-за того, что чувствовал себя полным неудачником и кретином, который подумал, что ему что-то удастся.
Пятый Харгривз изначально и до конца одинок — это факт.
— «Чёрный квадрат» Малевича, — уверенно заявила номер Три, раскрывая книгу и кладя перед ней. — «Лишь с руки творца каждому видна его жизнь» — каждый, глядя на эту картину видит своё и…
Громкий грохот со стороны Диего заставил всех нахмуриться и уставиться на брата. Тот перевернул заварник, разлив в умывальник воду. Номер Два испуганно глядел перед собой, крепко сжимая в руке чайник. Инфинити хотела уже встать и самой приготовить, перед этим убраться, как Пятый молчаливо отодвинул брата, начиная убирать.
Заметив, что на него все смотрят, он вскинул бровью, тем самым давая понять, чтобы продолжали. Харгривзы вновь странно покосились на брата, но продолжили слушать номер Три. Женщина прочистила горло.
— Так вот, эта картина и есть полотно. — Она запнулась, чтобы прокашляться. В это время Инфинити тайком взглянула на Пятого, который уверенно стал заваривать травяной чай. — Поскольку Диего работал в Комиссии, а также сношался с очаровательной Лайлой, которая в своё время была приёмной дочерью Куратора, он узнал очень интересную историю о том, что проповедникам и другим подобным людям, которые хоть как-то повлияли на создание мира и его закономерностей, дают другие имена, а их предметы, что имеют власть, выдают под другим видом и применением…
— То есть Малевич — это… Три Мойры в одном?
— Нет, милая моя, — лукаво прищурился Диего, облокачиваясь о столешницу напротив неё, — ты никогда не слышала о «Битве негров в пещере глубокой ночью» и «Великой тьме»?
— Слышала, но ведь… — Тайм недоуменно прищурилась, а после пораженно выдохнула. — Не может быть! Мойры ведь женщины!
— Так дошло нам в преданиях, на самом деле, это были братья. — Номер Два ударил Инфинити по носику, словно маленького ребенка, отчего она смущенно хохотнула, опуская глаза в столешницу. Его карие глаза бегали по светловолосой макушке девушки.
Наступившую тишину прервал негромкий, но отдавшийся эхом звук скрежета посуды по столешнице — Пятый молчаливо поставил травяной чай между Диего и Ифи и вновь отошёл в сторону, устраиваясь подле Лютера. Все заметили, что он стал тише, чем обычно, но никто не решался с ним заговорить.
Инфинити устремила на него взгляд, в попытках поймать любимые карие глаза, но Пять глядел в пол, вновь спрятав руки в карманах. Она понимала, что с ним, но упрямо пыталась отогнать от себя жалость. Всё же у неё была миссия, которую…
Блять, нет.
Слова Клауса и её чувства упрямо, маленькими шажочками заставляли её отказаться от мести и дать себе шанс. Дать «им» шанс.
— Но почему именно «Черный квадрат», раз и другие две картины также чёрные, можно даже сказать аналогичные? — задала свой вопрос Ваня, вскинув плечами. Номер Два хмыкнул и развернулся на одних пятках к сестре.
— Потому что глядя только на эту картину каждый видит своё, а если быть точнее, то свои желания, — развёл он руками, поджав верхнюю губу.
Все замолчали, раздумывая над словами брата. В них была истина, они имели смысл, и они походили на правду. По крайней мере, хотелось в это верить. Особенно Инфинити. Только вот сейчас она потратила всё своё время лишь на то, чтобы пытаться испепелить Пятого взглядом, мысленно приговаривая: «Да посмотри же ты на меня, чертов индивид!»
И он посмотрел.
С безразличием. Словно ничего не произошло и он не хотел её поцеловать пару часов назад. В его глазах не было ничего, и он старательно прятал любые чувства. Сейчас Пятый был таким… Пятым.
Ей стало неприятно, и любые слова, которые говорил Клаус в попытках успокоить и убедить отпустить, не помогали. Хотелось либо громко закричать, выясняя отношения, при этом обвиняя во всех смертных грехах, либо просто уйти и разреветься в своём маленьком мире под названием «спальня».
— Ладно, но ведь картина выставлена в России, в Третьяковской галерее, — наконец-то подал свой голос Лютер, отчего все тут же вынырнули из своих раздумий.
— Давайте об этом будем думать завтра, уже глухая ночь, и мы все устали. — Инфинити лишь сейчас заметила присутствие Бена, который сидел за номером Один в серой пижаме. Он выглядел бодрее остальных, но всё равно время от времени зевал, прикрываясь ладонью
— Согласна, — кивнула Эллисон. — Нам всем нужно отдохнуть.