— Что происходит?
Позади показалась Ваня с невероятно красными от слёз и опухшими глазами. Она потирала своё запястье, в попытках успокоиться — ей это всегда помогало.
— Пятый сошел с ума…
— Нет, — кратко оборвал его парень, подхватив все нужные вещи на руки. Его глаза были полны надежды и воодушевления, от чего родственники и в самом деле подумали о том, что он поехал по наклонной. Становилось страшно от той мысли, что мог Пятый наделать в таком состоянии.
Но внезапно он исчез.
Бен и Клаус испуганно вздрогнули, когда посреди мрака зала появилась Пятый. Но он не удосужил их и взглядом. Он быстро поставил холста, сбоку на стол поставил краски, а после похлопал по всех карманах в поисках полотно. Его взгляд с ужасом расширился.
— Где оно?
— Вот, — в дверном проеме показалась Ваня, — ты забыл его в кабинете.
Пятый быстро выхватил «Черный квадрат» и раскрыл его во всю его величину. В комнате было темно, чтобы можно было заметить хоть что-то на нем, но Пятому, который непрерывно глядел на картину, казалось он видел её очертания в окне кафетерия. Она вновь сидела за своим ноутбуком и писала то, что никому не показывала.
Аккуратно он закрепил картину на холсте и отошел, не отрывая взгляда от очертаний. «Лишь с руки творца каждому видна его жизнь» — вот она истина, каждый является творцом своей жизни, своих желаний и мечтаний. Только он видел её очертания и только он настолько желал, чтобы она была жива.
— Пятый…
— Тш-ш…
Он махнул рукой, жестом показывая замолчать. Медленно он схватился за кисточку, а после обмакнув в голубую краску, схожу на тот цвет, которыми полнились её глаза, Пятый закрыл глаза. Не спеша парень дотронулся к картине кисточкой, делая первый мазок.
≪ душой своей рисуй отраду ≫
Семья, затаив дыхание, наблюдала за действиями брата, который казалось знал, что делал. Пятый сейчас был чертовски чувственным, и близким было странно это видеть. Аккуратно он водил кисточкой по «Черному Квадрату», даже не задумывая о ценности картины. Его заботила лишь Инфинити.
Пятый не видел, что выходило — глаза всё ещё были закрыты — но он чувствовал, что был на правильном пути. Рука едва заметно подрагивала, отчего линии выходили нечеткими, но в этом не было беды.
Харгривзы изумленно вздохнули, невольно напрягаясь, когда бессвязные линии на полотне стали походить на очертания кафетерия Инфинити. Они переглянулись перед собой, словно спрашивая видели ли другие тоже самое, что и они.
На мгновение Пятый оторвал кисточку, едва заметно улыбнувшись. Нет, он не открыл глаз, но он видел, знал, что силуэт Инфинити вышел чертовски реалистичным. Меланхолично парень наклонился к столу и, макнув в воду кисточку, он зачерпнул желтой краски, словно цвет спелой пшеницы.
Все напряженно следили взглядами за тем, как он провел пару линий на силуэте, добавляя ему пышную копну волос, тем самым окончательно подчеркивая индивидуальность Инфинити.
Пятый сделал шаг назад, а после с судорожным вздохом открыл глаза, глядя на то, что видел сердцем и что изобразил на холсте. Неожиданно он понял, что не хватало одной детали. Быстро он взял новую и тонкую кисточку, а после макнул в красную краску. Все не понимали, что он хотел добавлять.
Аккуратно он приложил кисточку к району, где должно находиться сердце.
— Я люблю тебя, Фэйт Инфинит Тайм…
Пятый сделал последний штрих, опуская руку вниз. Как-то разбито он глядел на полотно, понимая, что ничего не происходило. Не было странного свечения, знака Высших Сил и не исчезали очертания его творчества. Одна немая тишина, за которую ничто не происходило.
— И что?..
Клаус успел пожалеть о том, что первым решился прервать молчание. Все, кроме застывшего Пятого, перевели на него взгляд, намекающий заткнуться. Номер Четыре насупился и сделал глоток коньяка. Диего закатил глаза, а после прошел к брату, аккуратно и заботливо кладя руку на плечо.
Но парень едва ли вздрогнул.
— Должно был сработать… — неверящее и разбито шепнул Пятый, глупо глядя на свою мазню.
— Не всё случается так, как мы…
— Нет, это должно было сработать! — внезапно переходя на крик, прервал парень, переламывая палочку пополам. — Это, блять, должно было сработать! — Диего бросило в холод от яростного взгляда брата, которым он его одарил. Медленно он сделал шаг назад, видя, что карие глаза Пятого стали походить на глаза какого-то хищника.
Парень одернул себя, когда заметил страх в глазах родных. На глаза Вани вновь набежали слёзы, Бен невольно напрягся, а Клаус залпом допил алкоголь, наблюдающее смотря на него.
Они его боялись.
Пятый сдавленно сглотнул, а после, не решая больше пугать семью, исчез, понимая, что ему нужно было вновь побыть в одиночестве, после проваленной надежды, которая оказалась призрачной.
— Нет, Пять…
Слова Вани эхом отдались в зале, так и не долетев до слуха своего брата. Он исчез раньше, нежели она попыталась его успокоить. Теперь страх того, что он мог наделать глупостей — убивал и заставлять кровь в венах застыть. Она почувствовала аккуратное прикосновение на своих плечах. Подняв голову на заметила Диего, который с ободряющей улыбкой глядел на неё.
— Смотрите… — неверящее шепнул Бен, отталкиваясь бедрами от дивана, о спинку которого опирался. Родственники нахмурились, а после обернулись.
Очертания картины понемногу исчезали под чернотой квадрата, оставляя по себе слабые очертания, которые едва ли можно было рассмотреть, ведь те смешивались с другими линиями и, видимо, желаниями, которые были до этого. Глупые и неверящие улыбки медленно растеклись на лицах Харгривзов, ведь они понимали, что это значило.
Получилось.
Всё стало на свои места.
***
Пятый глупо моргнул, сдерживая слёзы, которые были политься сквозь улыбку.
Кафетерий стоял на месте. Как всегда, вывеска светилась во мраке ночи, освещая местность вокруг в меру своих возможностей. Посетителей не было, но была лишь она. Вновь сидела за своим столиком за гребаным ноутбуком, в котором как всегда что-то печатала. Наверное, свои тайны или историю жизни.
Всё также пребывая в состоянии неверия и прострации он перешел улицу и остановился перед дверью, не решаясь открыть. Рука дрожала, а внутренний голос шептал о том, что это вполне может быть иллюзия его поехавшего состояния. аккуратно он всё же дотронулся к ручке, чувствуя холод металла, что определенно его отрезвило.
Чувство тепла разлилось внутри, заставляя душу зацвести и поверить в чудо. Поверить в то, что всё получилось. Уверенно он толкнул дверь, чувствуя прохладу помещения.
Колокольчики при входе забавно зазвенели, напоминая забытую музыку, словно сквозь толщу воды. Легкая походка и вся та же презрительная улыбка. Он увидел её сидящей на своём же старом месте, за тем же ноутбуком, с которым она никогда не расставалась на долгое время.
На ней было цветастое голубое платьице, которое подчеркивало её красоту, здоровый вид и прекрасную улыбку. Волосы были распущены и волнами лежали на плечах. Хотелось запустить в них ладонь и насладиться мягкостью, а также ароматом апельсинов, которые он, быть честным, ненавидел.
Пятый тихо присел за её столик напротив, с некой мечтательной и неверящей улыбкой глядя на её прекрасное лицо и невероятные голубые глаза. Не чувствовал, как слезы подкатили вверх, тонкой пеленой покрывая карие глаза. Он не хотел обращать внимание ни на что, кроме её.
Она плавно закрыла крышку ноутбука и медленно расплылась в счастливой улыбке, слегка прищурив глаза. Девушка изучала его, словно после сотни лет разлуки, впрочем, эти шесть часов таковыми и казались. Спустя несколько секунд она решилась первой прервать тишину:
— Привет, Пятый.
— Привет, Ифи.
Их глаза полные счастья и любви, а в голове лишь одна мысль: «Это только начало»…