– Так снаружи только датчики, функционирующая сеть внутри. Причем процентов семьдесят – в коже, она охлаждается в первую очередь. Там такие щупики…
Айримир поморщился, будто эти самые щупики вдруг ожили и зашевелились. Вообще-то реально двигались они только в первые дни после операции, пока пристраивались к тканям, но часто переходили в психосоматику и напоминали о себе долгие годы. У него, к счастью, не перешли, но под рассуждения бортинженеров прекрасно вспомнились и вообразились.
– Основной импульс должен передаваться откуда-то отсюда… Точно! Вот, на шее узел, смотри…
– Издеваешься? – обиделась Туоми, которая могла рассмотреть что-либо максимум на уровне груди Айримира.
– Ты не мог бы наклониться… кстати, а как там тебя?..
– Айримир! – внезапно раздалось сбоку. Подпрыгнули все трое, а у Айримира из рукава вылетела колбаса.
Подошедший капитан глянул сперва на улику, потом на бортинженеров.
– Мы просто экзоскелет смотрели, – пискнула Туоми, храбро выдвигаясь вперед. – Нельзя?
– Отчего же? Я и свой охотно покажу. Будете смотреть?
Лапать капитана техники не осмелились и, пробормотав что-то про срочные дела, ретировались. Леотимир оскалился им вслед и, подобрав колбасу, всучил ее брату. Айримир на автомате ее сжал и почувствовал, как под пальцами зашипела шкурка.
– Друзей заводишь?
– Ну, завожу, – оскалился Айримир, – тебе-то что?
– Просто любопытно, – пожал плечами брат, – если бы я не прервал, ты бы подставил им шею? Еще и на спине прокатил бы, м? С поклонами, как заказывали.
– В твои годы пора бы знать, что поклон и наклон – это разные вещи.
– Доверюсь профессионалу. А нагибаться тебя тоже научили?
Айримир скрипнул зубами, волевым усилием загоняя поглубже рванувшее наружу пламя. Спокойно! Это чистой воды провокация, нельзя поддаваться!
К сожалению, Леотимир бесил больше всех остальных, вместе взятых.
– Всегда помни, кто ты, брат. Иначе вот это, – демонстративный тычок в грудь – туда, где внутренний огонь был горячее всего, – будет грелкой для чьих-то ног.
Айримир раздраженно оттолкнул его руку.
– У вас еще есть ко мне приказы, капитан, или я могу быть свободен?
– Это совет, балда.
– А в каком параграфе устава предписано так обращаться к контактеру?
– При чем здесь контактер? Я к брату обращаюсь… Ну, к тому, что от него осталось. Между прочим, ты дымишься.
Айримир сперва не понял, а когда сообразил и спохватился, было уже поздно. Едва добытые деликатесы от контакта с раскалившимся телом превратились в угольки, чадящие едким дымом от упаковок. Больше всего пострадала колбаса, которую он так и сжимал в руке, едва сдерживая желание треснуть брата по башке.
– Зачем ты все это стащил? – ухмыльнулся Леотимир, наблюдая, как Айримир с руганью выковыривает из-за пазухи скорбные останки ужина. – Никак не избавишься от привычки есть в постели?
– Если тебе по нраву веганианская жратва, это не значит, что все обязаны довольствоваться ботвой!
– Ростная прицепилась, что ли? Я же просил ее тебя…
– Да иди ты к Эйдирни! – сорвался Айримир. Ну невозможно тут держать контроль! – И Ростную свою прихвати!
– Понятия не имею, чего ты завелся, но если еще раз…
– Еще раз что? А?!
Толкнуть себя Леотимир не дал, обидно легко поймал за шею и припечатал к стене.
– Какой же ты все-таки балбес, – тихо подметил он, пока Айримир, пыхтя от бессильной злобы, пытался разогнуть будто каменные пальцы. Леотимир всегда был сильнее, но теперь разница ощущалась особенно остро. – Дождусь ли я, когда у тебя мозги вырастут?..
Айримир много чего мог бы ответить, если б ему дали нормально вдохнуть. Братец еще несколько секунд подержал, разжал пальцы и молча ушел. Айримир посверлил его спину ненавидящим взглядом и сполз по стенке, растирая саднящее горло.
– Дураки оба, – мрачно припечатал Кип.
Айримир не собирался с кем бы то ни было обсуждать случившееся, но, если Кипа еще можно было заткнуть, то бортинженеров – точно нет. Те вывалились из неприметной технической дверцы неподалеку, откуда явно наблюдали больше, чем нужно.
– Бедняга, влетело же! – Туоми, озираясь, снова вышла на открытое пространство. – Ты прости, мы не знали, что у вас все так строго. Очень больно?
– Ерунда, – буркнул Айримир, поспешно поднимаясь. Не хватало, чтоб его жалели!
Просто не верилось, что они с братом до такого дошли. Когда-то Леотимир был для него всем. Он гордился каждым его достижением больше, чем когда-либо – своими. Даже сейчас он готов был признать, что брат многого добился. Так почему же тот не может так же?! Хотя бы самую капельку, а? Чем плох вежливый нейтралитет?