7. ИНТ. КОРАБЛЬ. РУБКА УПРАВЛЕНИЯ – ДЕНЬ
Слышится шум. Приглушенный общий свет. Макушки гермошлема Бота и голов Командира и Разведки по низу уплывают из кадра, общим планом приближаются три больших черных экрана, испещренных точками звезд. На их фоне, справа-налево над сидящим экипажем в невесомости парит гоупро-камера, обращенная объективом вниз. Следом за макушками экипажа, по низу из кадра уплывают короткие из-за ракурса туловища, ноги, вытянутые под приборную панель, сама приборная панель, усеянная обилием кнопок, лампочек и клавиатур с джойстиками – часть кнопок мигает, мониторы с черными экранами становятся все ближе и больше. Уплывают из кадра приклеенные кусками скотча к низу мониторов фотографии Циолковского, Королева и улыбающегося Гагарина. На экранах мониторов дискретно смещается изображение темного и таинственно мерцающего звездами космоса, в нижних углах экранов дергаются цветные диаграммы и замысловато изгибающиеся линии графиков. Крупным планом проплывает болтающийся на шнурке индикатор невесомости – игрушечный рыжий кот. Впереди, поверх мониторов из глубины темного торца рубки, возникает и выступает покрытый расползающимися тенями мониторов люк в спусковую капсулу. Рыжий кот исчезает из кадра. Размером во всю ширину и высоту отсека, из-за теней свинцово-серого цвета растет и надвигается люк, попирает перед собой пространство всей своей массивностью, выпуклостью и значимостью – где-то впереди, за ним и капсулой, по космическим меркам уже совсем близко несется долгожданная планета.
РАЗВЕДКА
(за кадром нормальным голосом)
Наша задача…
8. ИНТ. КОРАБЛЬ. РУБКА УПРАВЛЕНИЯ. СЪЕМКА СУБЪЕКТИВНОЙ КАМЕРОЙ В УСЛОВИЯХ НЕВЕСОМОСТИ – ДЕНЬ
РАЗВЕДКА
(за кадром нормальным голосом)
…проверить, есть ли жизнь и если есть, то вступить в контакт. Всего-навсего вступить в контакт…
(задумчиво)
Ха, получилось как привет из будущего в твое настоящее о моем прошлом. Интересно…
(пауза)
Выпал шанс изменить жизнь… и не только свою, всего человечества – ну это как получилось, не нам судить… Нет, голос я не менял – потом поймете.
(смеясь)
Ну, как-то так…
(серьезно)
Итак, мы почти у цели – осталось совсем немного и…
(по изменившейся интонации слышно, что улыбается)
Ну что ж, как сказал когда-то первый улыбчивый человек в космосе – поехали!
Первая фраза монолога Разведки звучит так же в предыдущей сцене, продолжение – с началом этой и так же равномерно ей на всем протяжении, произносится в полной тишине – не слышно никаких посторонних шумов и голосов. Приглушенный общий свет. В кадре, фронтально и медленно вращающемся по часовой стрелке, общим планом в ложементах за приборной доской слева направо сидят Разведка, Командир и Бот. Гоупро-камера уже перекочевала на сторону Бота. Взгляды Командира и Разведки серьезны, сконцентрированы на экранах мониторов, Бот бросает быстрый взгляд на проплывающую над ним гоупро-камеру.
9. ИНТ. КОРАБЛЬ. РУБКА УПРАВЛЕНИЯ – ДЕНЬ
Слышится шум. Приглушенный общий свет. Приборная доска по низу уплывает из кадра, общим планом приближаются лица сидящего в ложементах экипажа и подголовники за их головами. Парящая на фоне экипажа гоупро-камера над Ботом покидает кадр. Командир внимательно всматривается в мониторы, Разведка бросает взгляд в сторону улетевшей гоупро-камеры. Бот с гермошлемом на голове отрывается от ложемента, но оставаясь в полусогнутой позе, тянется рукой за кадр.
БОТ
Привет!
Гермошлем Бота на переднем плане частично загораживает только начавший открываться подсвечиваемый из глубины заднего плана вид. Стекло гермошлема слегка бликует, за ним улыбается лицо Бота, глаза азартно горят, высматривая гоупро-камеру вне кадра. В незагороженной гермошлемом глубине кадра над подголовниками открывается равномерно освещенная на всем протяжении перспектива отсеков корабля. Бот откидывается обратно в ложемент, Разведка с ревностью, краем глаза, наблюдает за происходящим, Командир делает вид, что ничего не замечает – вглядывается в мониторы. Сначала – головы и гермошлем, потом – подголовники, уплывают из кадра по низу и полностью, во всей своей красе, открывается ярко освещенный перспективно сужающийся и от того еще более напоминающий длиннющую трубу внутренний вид корабля. Оранжевые огнетушители с красными крестами белых аптечек на стенах ритмично обозначают отсек за отсеком и убегают оранжевым пунктиром вглубь трубы. Из стен, полов и потолка по всей глубине повсюду выступает различная техника и аппаратура: стоячие вакуум-штаны, велотренажер, беговая дорожка, силовой комплекс, обеденный стол, повсюду водорослями и цветными кораллами колышутся провода и их сложные переплетения, развесисто торчат раскрытые на кронштейнах ноутбуки, а обратно, навстречу из нутра этого сложного организма извергается шум неизвестной природы и искусственный, яркий дневной свет рвет полутьму рубки. В самом конце корабля – на дне, в торце самого дальнего, складского отсека, виднеются и угадываются сплющенные и удерживаемые перетянутыми крест-накрест тросами белые скафандры. Они выглядят безжалостно сплющенными и далекими, как воспоминания о пройденном пути и Земле, давно оставшейся где-то там позади и в прошлом – в памяти или фантазиях, но не смотря на это, все равно где-то существующей. Свет, мягко льющийся навстречу, подступается к рубке, в кадр тягуче вплывает гоупро-камера и удаляется, медленно сокращаясь в размерах. Гоупро-камера плавно разворачивается в невесомости, и медлительно, как будто на всякий случай, оглядывается объективом назад.