Троица почти не двигается, только слегка колышется, удерживающаяся носками скафандров за перетянутые крестом веревки. Командир, Бот с раскрытым ртом и Разведка с задранными головами смотрят ровно вверх – в падающем свете их лица светлы и чисты, на них отражается чистая белизна скафандров – кажется, что лица сами сияют и изливают свой внутренний свет. Их глаза уже привыкли к яркому свету и не жмурятся, теперь сами горят и светятся внутренним восторгом, близорукость Бота исчезла сама собой в струящемся сверху свете.
Сверху, из мониторов рубки бьет и пронизывает весь корабль почти зримыми лучами местного солнца яркий свет.
КОМАНДИР
Как бы камеры не сгорели.
РАЗВЕДКА
С орбиты сошли, что ли?
КОМАНДИР
Кто знает, может, как раз на правильную стали?..
АМЕРИКАНСКИЙ БОТ
(за кадром бесполым роботоподобным голосом)
Что случилось, контактеры?
БОТ
(восхищенно)
Красота-то какая! Как в хра…
КОМАНДИР
Ладно, хороший знак! Последний штрих остался. За мной!
Командир легонько отталкивается, следом за ним Разведка и Бот – и они парят, возносясь вверх, словно дело не в невесомости, а в какой-то иной силе – вере, все больше и больше приближающей их к общей цели. Белые скафандры, сияющие в отраженном свете и держащие в руках круги слепящих белым гермошлемов, медленно возносятся к свету и чем ближе приближаются к нему, тем больше сливаются с ним.
45. ИНТ. КОРАБЛЬ. РУБКА УПРАВЛЕНИЯ – ВЕЧЕР
Слышится шум. Приглушенный общий шум. Командир, Разведка и Бот сидят в ложементах не пристегнутыми.
АМЕРИКАНСКИЙ БОТ
(за кадром бесполым роботоподобным голосом)
Непонятной осталась только ваша притча… Может, мораль напоследок озвучите, а то не встретимся еще?
БОТ
Типун тебе на язык! Это ваши проблемы. Европа выводы не делала, и где теперь? В исламским полумесяце.
КИТАЙСКИЙ БОТ
(за кадром бесполым роботоподобным голосом)
Что же ты, Бот, тогда не спас Европу, не помог ей?
БОТ
Я? С чего бы это?
КИТАЙСКИЙ БОТ
(за кадром бесполым роботоподобным голосом)
А с того бы. А во вторую мировую население Европы евреев только и делало, что спасало. Скажешь не так? И как потом евреи отблагодарили Европу?
Командир пытается надеть на голову гермошлем, его взгляд останавливается на фотографиях Циолковского, Королева и Гагарина.
КОМАНДИР
Никак – холокост объявили и все!
РАЗВЕДКА
Никуда не денутся – приползут еще по одиночке.
БОТ
Памятники обратно восстановят, тогда и поможем, ха!
Командир опускает гермошлем на колени, продолжая смотреть на фотографии.
КОМАНДИР
Разговорчики! И здесь не угомонятся! Помолчите на дорожку.
Крупным планом фотографии Циолковского, Королева и улыбающегося Гагарина.
Крупным планом задумчивое лицо Командира, двигаются только глаза – с фотографии на фотографию, подолгу задерживаясь на каждой, внимательно вглядываясь в глаза Циолковскому, Королеву, Гагарину, о чем думает Командир, сложно понять – о первооткрывателях, о себе, о своей незавидной миссии, о своей земной жизни, о том, что ждет впереди – не известно, но взгляд его емкий, многозначительный. Сзади, из-за головы Командира и подголовника ложемента из соседнего переходного отсека пробивается свет.
Крупным планом лицо Разведки, взгляд быстро пробегает по фотографиям, задерживается на улыбающемся Гагарине, на губах появляется ответная улыбка, Разведка задумчиво склоняет голову и в раздумьях почесывает затылок, поглаживает шею.
Крупный план Бота – голова вполоборота – жмурясь, задумчиво смотрит куда-то вверх, глаза бегают, передают внутреннее смятение.
Общий план сидящих в ложементах Командира, Разведки и Бота.
КОМАНДИР
Ну, с богом!
Командир, Разведка и Бот вылезают из ложементов.
46. ИНТ. СПУСКОВАЯ КАПСУЛА. РУБКА УПРАВЛЕНИЯ – ВЕЧЕР
Слышится шум. Приглушенный общий свет. Командир, Разведка и Бот в гермошлемах сидят в своих ложементах. Индикатор невесомости – игрушка рыжий кот – парит в невесомости перед их лицами, привязанный к монитору. Разведка сидит в центральном ложементе, перед ним приборная доска с клавиатурой и парой ручек управления, Командир по правую руку, Бот – по левую. В общем радиоэфире голоса Разведки, Командира и Бота звучат вперемежку с шипением и радиопомехами.