- Отлично! Я к вам зайду, как только что-нибудь выяснится.
Дебрэ снова взял телефонный справочник. Нашел номер метра Севаля, попросил телефонистку соединить его с ним.
Долгое время на звонки никто не отвечал. Потом недовольный голос буркнул в трубку:
- Ну, что там такое?
- Говорит комиссар уголовной полиции Дебрэ.
- Кто вам нужен?
- Метр Севаль.
- Это я. Говорите, в чем дело.
- Вам известно об убийстве Леона Костагена?
- Об этом знает весь Париж. Во всяком случае, всякий, кто читает газеты.
- Покойный был вашим клиентом?
- Да.
- Вы могли бы сообщить мне размер его состояния?
- Нет.
- Почему?
- Подобные сведения даются только по решению судебных органов. Вам это должно быть известно, комиссар.
- Я не прошу называть мне точную сумму.
- Тогда что же?
- Скажите только, велико ли это состояние?
- В этом можете не сомневаться.
- Кто его наследует?
- По брачному договору - жена.
- А брат?
- Вы имеете в виду месье Пьера?
- Да.
- Он не является наследником. Состояние родителей по завещанию было разделено между двумя братьями.
- А в случае смерти Луизы Костаген кто должен наследовать ее капитал?
- Не знаю. Такие вещи решаются судом.
- Если нет завещания?
- Совершенно верно.
- Благодарю вас, метр Севаль! - Дебрэ положил трубку.
- Попросите, пожалуйста, Дюка зайти ко мне, - обратился он к Стрелкиной.
Доклад Дюка не внес ничего нового. Вся приходящая прислуга имела тщательно проверенное алиби.
- Что вы думаете делать дальше, комиссар? - спросила Стрелкина.
- Съесть пару сандвичей и выпить чашку кофе.
- Я с удовольствием составлю вам компанию.
Дебрэ про себя чертыхнулся и галантно подал ей пальто.
8. Жан Пьебеф Дебрэ уже давно достиг того возраста, когда после каждой еды клонит в сон. Инспекторы это хорошо знали и обычно давали комиссару подремать часок в кресле. Однако в присутствии практикантки ему приходилось хитрить. Вот и сейчас он, прикрыв глаза, изображал глубокое раздумье. Разбудил его доктор Малинда, похлопав по плечу.
У разбуженного человека всегда глуповатый вид, совсем не такой, какой пристал прославленному криминалисту, но и врач и практикантка проявили достаточно такта, прикинувшись, что ничего не замечают.
- Простите, что прервал ваши размышления, - сказал Малинда. - Анализ закончен. В ампулах морфий - доза, которую обычно употребляют закоренелые наркоманы. Боюсь, комиссар, что этот футляр предназначался Луизе. Не знаю, известно ли вам, что она...
- Известно, - прервал его Дебрэ. Он взял футляр и спрятал в стол.
Чувствовал он себя очень неловко. Было двадцать минут пятого, - значит, проспал он не менее двух часов. - Мне это известно, - повторил Дебрэ, закуривая потухшую трубку. - Поэтому я и попросил вас...
- Комиссар!! - В голосе Малинды было столько укоризны, что Дебрэ вздрогнул. - А наш уговор?! Поймите, что для вашей язвы табак - сущий яд.
Нет, видно, мне все же придется прибегнуть к помощи мадам Дебрэ.
- Не надо. - Комиссар спрятал трубку в стол. - Не надо зря волновать мадам Дебрэ. Лучше уж давайте еще один сеанс внушения.
- Никакие сеансы не помогут, если вы сами не будете бороться с этой привычкой. Тем более что завтра утром я уезжаю в отпуск и присматривать за вами будет некому. Нет, нет, мой долг...
- Ну пожалуйста! - Дебрэ умоляюще взглянул на врача. - Я ведь обещаю...
- Что с вами поделаешь! - вздохнул Малинда. - Пойдемте!
Из кабинета Малинды Дебрэ вернулся совсем в скверном настроении. Он втянул ноздрями воздух и демонстративно открыл форточку. Смущенная Стрелкина затушила сигарету.
- Приведи-ка этого парня, Морранс! - крикнул Дебрэ, приоткрыв дверь в комнату инспекторов.
У Жана Пьебефа вид был одновременно наглый и испуганный.
- Я жду объяснений, комиссар!
- Объяснений?! - Дебрэ улыбнулся, что обычно не предвещало для арестованных ничего хорошего. - Объяснений, говоришь?
- Да, - уже менее уверенным тоном произнес Пьебеф.
- Ладно. Так вот, я расследую убийство мужа вашей любовницы.
- Которой? - простодушно спросил Пьебеф.
Стрелкина рассмеялась.
- Луизы Костаген. - Дебрэ неодобрительно взглянул на практикантку. Леона Костагена, мужа Луизы. Вам что-нибудь говорит это имя?
- Разве муж Луизы убит?
- Да, вчера вечером.
- Очень жаль, - задумчиво произнес Пьебеф. - Бедняжка, вероятно, очень расстроена? Мне кажется, что она любила своего мужа.
- Возможно. Но это не помещало ей стать вашей любовницей.
Пьебеф ухмыльнулся и достал портсигар.
- Разрешите?
- Не разрешаю. - Дебрэ и впрямь теперь чувствовал отвращение к табачному дыму. - Когда Луиза стала вашей любовницей?
- Да что вы, комиссар! Никогда она моей любовницей не была. Сказать по правде, такая женщина вообще не в моем вкусе. Слишком тонка, на мой взгляд.
- Он поглядел на Стрелкину и подмигнул ей. - Я люблю, чтобы были такие формы, как у мадам.
Дебрэ нахмурился.
- Послушайте, Пьебеф. Я вам уже сказал, что речь идет об убийстве. Мне нужны честные показания, В этом случае я готов не обращать внимания на некоторые обстоятельства, которыми обычно полиция не пренебрегает. В частности, обещаю не спрашивать, откуда под сиденьем вашей машины появилась эта штука. - Дебрэ извлек из стола крокодиловый футляр. - Итак, выбирайте:
либо полная откровенность, либо адреса, где вы приобретаете наркотики.
Пьебеф побледнел. От его прежней самоуверенности не осталось и следа.
- Ну что ж, комиссар, давайте говорить откровенно.
- Сколько времени вы знакомы с Луизой Костаген?
- Два года.
- Она была вашей любовницей?
- Я же сказал, что не была, можете мне верить.
- Вы ее снабжали морфием?
- Как вам сказать?.. Ну, снабжал.
- Когда вы ее видели в последний раз?
- В субботу.
- Где?
- В кабачке "Голова вепря".
- Она вам назначила свидание?
- Да.
- Вы ей привезли морфий?
- Нет.
- Почему?
- У меня его не было. Не достал.
- Вы условились встретиться в другой раз?
- Нет, она сказала, что больше ей морфий не нужен.
- Она объяснила, почему не нужен?
- Решила бросить.
- Чем было вызвано это решение?
- Не знаю, она мне не сказала.
- Вы ее отвезли домой?
- Да.
- В воскресенье вы с ней виделись?
- Нет.
- Где вы были в воскресенье вечером?
- В котором часу?
- Между десятью и одиннадцатью.
- В радиостудии. Вел передачу, спортивный обзор за неделю.
- Когда началась передача?
- Ровно в десять.
- Когда окончилась?
- Около одиннадцати.
- Что вы делали потом?
- Ждал конца передач.
- Зачем?
- Ну: пока освободится моя подружка, дикторша.
- Как ее фамилия?
- Мишу. Эмма Мишу.
- Вы ночевали у нее?
- Да.
- В котором часу вернулись домой?
- Около девяти утра. Эмма в восемь ушла на работу.
- Когда вам позвонил Пьер Костаген?
- Вскоре.
- Что он вам сказал?
- Он сказал, что Луиза очень расстроена и что...
- Ей нужен морфий?
- Да.
- И назначил вам свидание на углу?
- Да.
- Вы с ним раньше встречались?
- Нет.
- Откуда он узнал ваш телефон и то, что вы снабжаете Луизу морфием?
- Не знаю. Может быть, ему сказала Луиза.
Дебрэ откинулся на спинку кресла.
- Вероятно, вы не врете, Пьебеф. Впрочем, все ваши показания мы проверим. Остается выяснить одно: в субботу вечером у вас не было морфия, а в понедельник утром оказался. Где вы его взяли?
-Комиссар! - Пьебеф развел руками. - Вы же обещали! Вот и верь после этого...