Там то ж, все ложь, ну сам ИИ всех предупреждает, а я типо, такой архитектор лжи. Я вот думал, мне то это все еще лет десять назад надоело. Но тут просто место не пыльное и бабушка работает, она прикольная, она заботится. Просто если не тут работать, то я ее всего четыре раза в год видеть буду, по два часа, а я скучаю. Просто я знаю, что это контракт, и мне ИИ в каждой подборке говорит, что эмоциональные привязанности навязаны внешними факторами, и психологическая нейросеть каждую неделю дает мне оранжевый уровень эмоций, но я не могу ни чего сделать. Вот я и подумал, а что, если часть Аскетов не против потребления, а за чувства, но не навязанные из контента, надо им предложить …»
Денвил:
«Даже, с учетом правок ИИ весь контент вызывает эмоции. Неважно, что их сражу же обесценивает анализ и рецензия. Каждый взрослый гражданин видит карикатурность общества и ложь самого ИИ, в возможности свободы выбора. Реклама бесполезна, потому что, все покупают товар у одного производителя. Просто свои функции он разделил на компании с разными названиями. Это та же ложь, какую в людях пытается искоренить ИИ. Вокруг ложно все. И если Аскеты не могут найти правду, они не хотят видеть ложь, то надо предложить им…»
Сюров:
«Спасибо, что дождались меня. Изначально, я не был уверен, что смогу влиться в ваш коллектив. У меня небольшие проблемы с самоиндефикацией, как вы заметили. Кхм, но это не главное, я сейчас вам такое расскажу. Вы офигеете. Вчера пришел домой, посмотрел контент, написал обязательные отзывы, и решил немного вздремнуть. Заснул, посмотрел рекламу, уже хотел выбрать сон, и тут меня осенило. Меня постоянно пытаются заставить что-то выбрать. Ну, то есть, сейчас просто поймите, что я имею в виду. Я никогда не решаю каким быть самостоятельно, я выбираю из предложенных вариантов. От социальной роли, прописанной в контрактах, до образа проецируемого в сеть. Все создано до меня, все придумало, отредактировано, и дано для выбора. Услуги, реклама, еда, жить мне или помереть, я же ничего не решаю просто так, меня к этому ведет контент. Личная подборка, это ужаснейший инструмент влияния на личность. Короче я расплакался, и решил сброситься из окна. Но я живу на втором этаже улья, нас с высоким порогом суицидальности, всех селят пониже, но я чего-то так расстроился, что забыл об этом. Короче я прыгнул, полежал поплакал, и пошел гулять. В лес. Иду, боюсь, и понимаю, что рекламы не вижу, представляете? Ей просто не на чем проецироваться. Так вот, иду, а вокруг все шумит так, какие-то звуки разные, но они так гармонично во все вписываются, мне тааак хорошо стало. Даже умирать перехотелось. И вот значит иду, Лью, в следующий раз вместе пойдем, ты одна из всех них это оценишь, так вот иду, и вдруг, сидит мужик. Просто под деревом. Смотрит на меня. Я смотрю на него. Подхожу. Он сидит. Молчит. Я молчу. Сел напротив. Сидим. Молчим. Час сидим. Два. Три. Он встал. Молчит. Ушел. Я сижу. Мне так кайфово было, вы не представляете. Не надо выбирать, каким быть, что говорить, не пытались мы друг другу ни чего навязать или вызвать эмоции ИИ все врет. Аскеты не общаются в сетях, потому что, они просто ни где не общаются. Я думаю, им нужно предложить…»
Лью молчала. Сжав тонкие, старческие губы она смотрела на всех ожидая, когда они закончат. Ни с кем своими чувствами она делиться не собиралась. Это удел мужчин вываливать на всех свои эмоции, не в силах вынести их самостоятельно.
Настало время озвучить идеи:
– Создавать реальные семьи, под надзором психологов и контролирующего цензора вербальных контактов. Разрешить проводить вместе по три часа в день, по обоюдному согласию. – Григорий выпалил предложение, смотря на Лью.
– Отключение рекламных функций в чипе и возможность пропускать анализ контента. – Денвил произносил эту фразу с высоко поднятой головой, будто выкрикивал требования с баррикады.
– Ой ребят, я чет не могу ни че придумать нормального, вы скажите, а я выберу за кого голосовать. – сказал, зевая Сюров.
– Свобода. – Спокойным тоном, четко произнеся каждую букву, сказала Лью. – Дать возможность каждому Аскету вернуть все используемые блага и денежные средства за возможность уйти из улья и отправиться в лес.
Три пары взглядов смотрели на нее не мигая. Каждый из мужчин произнося свою речь, был мысленно готов к визиту отдела безопасности вечером, за кляузу от коллег. Ну сотрут память, ни чего страшного, жизнь продолжится. Но вот такое предложение. Это уже отдел психологического и социального отклонения. Из этого отдела не возвращаются.