-А теперь вот тааак…Главное, не забыть отвернуться и зажмуриться, а то сам ослепну к чертям собачьим…– Бормотал себе под нос чародей, заканчивая собирать воедино огромную световую гранату. Вернее, учитывая её размеры и вес, настоящую осветительную бомбу, нести которую пришлось бы обеими руками, чтобы в нужный момент бросить в противника. Убойной силы в этом устройстве, где способный вспыхнуть от любой искры черный порох играл роль детонатора, было относительно немного. Зато обычный яркий свет стандартные магические щиты не останавливали.Да и большая часть специализированных и редких защитных чар затачивались на противостояние иным угрозам. Тупо не успевали среагировать на поток фотонов, движущийся с в прямом смысле астрономической скоростью. Даже если враг заранее обвешается защитными заклинаниями перед попаданием на арену – не беда, девяносто девять процентов доступного подмастерьям волшебного арсенала спасала от вещей более материальных или хотя бы энергетически насыщенных.
Второй добавочной картой в его рукаве, хотя и не сказать чтобы козырем, стала большая фляга с самодельным напалмом. Зажигательной жидкостью в этом мире было никого не удивить, но от этого она не теряла своих преимуществ. Способный прожечь железо липкий состав мог бы очень пригодится в том случае, если против Олега выйдет слепивший из трупов какое-нибудь чудище некромант, постоянно регенерирующий противник вроде знакомого с волшебством оборотня или ходячий танк в неимоверно толстых доспехах. Если не отшвырнуть эту пакость от себя сразу, то она доставит неприятностей кому угодно, поскольку будет гореть долго и жарко. Остановить подобную угрозу на долгое время сможет далеко не каждый магический щит, который жрет довольно много энергии за каждую секунду своего существования. А преждевременной детонации своего изделия чародей не слишком опасался, поскольку брать его в руки не собирался. Сосуд с крайне горючим содержимым весил всего-то килограмм семь, уж такую массу и довольно слабый волшебник и телекинезом спокойно на короткую дистанцию донесет на безопасном от своего тела удалении.
-Осталось две минуты, пора выводить тело на форсаж, – решил Олег после завершения всех приготовлений, бросив взгляд на часы. Организм целителя под действием допинговых чар стал готовиться к грядущим чрезмерным нагрузкам. Болевые рецепторы утратили практически всю свою чувствительность. Легкие глубоко задышали, насыщая кровь кислородом, что очень скоро начнет расходоваться со страшной скоростью. Железы внутренней секреции выбросили в кровь ударную дозу гормонов стресса и ярости, главным из которых являлся адреналин. Инстинктивные мускульные ограничители, помогающие избежать микротравм при физических нагрузках, оказались сняты. В таком состоянии Олег мог бы пробить голой рукой человеческую грудь или тонкую деревянную стенку и, несмотря на полученные переломы, тут же повторить свой маневр несколько раз.
В тот момент, когда часы закончили отсчитывать десятую минуту, окружающий мир размылся и чародей, сжимающий в одной руке осветительную бомбу, а в другой свое зачарованное двуствольное ружье, обнаружил себя посреди поросшей высокой травой равнины, где тут и там были разбросаны без всякой понятной системы здоровенные валуны. Справа и спереди, примерно в километре по диагонали, находился лес. Слева на таком же расстоянии какие-то руины. А окружал поле боя купол непроницаемой для человеческого взгляда тьмы, очевидно являющийся границей защитного барьера арены. Противника видно не было – по центру арены располагались заросли густого высокого кустарника в человеческий рост. Однако, к своему удивлению, Олег его довольно хорошо слышал. Вернее, их. Десятки голосов хрипло вопили, стонали, рычали….И стремительно сокращали дистанцию до волшебника, бегущего им навстречу и либо огибающего все преграды, либо просто перелетающего через них.
-Мы оба решили сделать ставку на первый удар, – понял чародей, прорываясь подобно носорогу через заросли, ставшие у него на пути. Ветви были не особо толстыми и упругими, зато их покрывали довольно длинные колючки, способные с облаченного всего лишь в ткань человека содрать всю кожу, если бы тот попытался повторить такой маневр. – Но, кажется, я двигаюсь быстрее…Проклятье!