— Сыграть… — протянул Литвинов. А почему сыграть, собственно? Можно ведь и всерьез прощупать. Союз – сила большая. Если мы им подыграем – можно потом и на действительно серьезную Антанту с Парижем рассчитывать. И на помощь.
— А какая нам от них помощь? — удивился Косиор.
— После… — Литвинов чуть замялся, и сформулировал обтекаемо – изменений, надо будет союзников искать. И французы здесь отличный вариант. Думаю, Михаил Николаевич меня поддержит.
— Да – Тухачевский был согласен. К Косиору он относился настороженно, а вот союз с французской армией… он полагал, что это будет его союз. На дружбу с коммунистами генералы не пойдут. А вот с "русским Наполеоном"… Воспоминания о кумире юности кружили голову.
— Перспективы широкие – веско сообщил он. Только встречу проработать надо.
— Проработаем – мгновенно подобрался Агранов. Выходы есть.
Ситуация за рубежом играла на руку заговорщикам. В ноябре 1936 года Германия и Япония заключили Антикоминтерновский пакт, формально направленный против Советского Союза, но усиливший опасения противников Берлина во всех странах.
В СССР группы заговорщиков складывались быстро, основой стали "украинцы". В клан входили многие, военные, чекисты, хозяйственники, но вербовка новых членов была опасна, в стране шла борьба с оппозицией. Косиор сделал ставку на военный переворот и подчинение Тухачевскому. На первой стадии.
Армией занялись Тухачевский, Якир и Гамарник. Якир и Гамарник возглавляли доминирующую в армии генеральскую группировку, друзей и сослуживцев у них хватало, и они вполне могли выбирать из них надежных, готовых пойти на риск путча. За годы гражданской войны и последующей службы, своих коллег они изучили превосходно. Иона Эммануилович начал с самых доверенных. Командующий войсками Харьковского округа Дубовой и командарм 2-го ранга Федько – заместитель командующего Отдельной Краснознаменной Дальневосточной армией, были его старыми друзьями и поняли Якира с полуслова.
Через Федько и давнего друга и соратника Тухачевского Аронштама, начальника политуправления Московского военного округа, пошедшего за маршалом, Тухачевский и Агранов смогли выйти на командующего Московским округом командарма 1-го ранга Белова. Белов, бывший левый эсер, в гражданскую выдвинувшийся на подавлении восстаний в Ташкенте и Верном, жестоко расправившийся с бандами басмачей в Азии и не менее жестоко – с казаками Кубани, был осторожен. Убеждали его долго, но убедить все же смогли. Знали, с кем имеют дело.
— …если ты нас сдаешь – так ничего же не выигрываешь – нажал в конце разговора Агранов. Округом ты уже командуешь, выше все посты Хозяин для своих приберегает.
— А если с нами, идешь высоко – добавил маршал. Замнаркома сразу, а позже… мы ведь не для "политики безопасности и сосуществования" беззубой, власть берем.
Белов согласился. Агранов и Тухачевский были правы – при Сталине он достиг пика карьеры, а переворот обещал новые возможности. Примерно так же вербовали и других. Сбоев не было.
Тогда же распределили посты в будущем руководстве. Тухачевскому доставался пост председателя Совнаркома, Косиору генерального секретаря партии, Агранову главы НКВД, Якиру – наркома обороны.
В конце ноября резидент ИНО ГУГБ НКВД во Франции, провел зондаж правых кругов в Париже. Сохранившаяся секретная переписка подтверждает успех его действий:
29. XI.36. Секретно, срочно.
Париж, Кислову.
Немедленно, используя имеющиеся агентурные возможности, установите оперативный контакт с Союзом Патриотов. Контакт легендируйте существованием в Союзе ССР группы военных под руководством Тухачевского, готовящих переворот бонапартистского типа. Вашей задачей является подготовка личной встречи Тухачевского и руководства Союза – Петэна, Лаваля. Целью операции является зондаж Тухачевским влиятельных правых кругов Франции.
Агранов.
8. XII.36. Секретно, срочно.
Москва, Агранову.
Ваше указание от 25.XI.36. выполнено. Установлен контакт с Де Ля Роком, и через него с Петэном. Петэн готов к личной встрече с Тухачевским.
Прошу учесть при подготовке операции, что в начале года Тухачевский уже был с визитом во Франции и встречался с руководством страны и армии, в т. ч. с генерал-инспектором вооруженных сил, вице-председателем Военного совета Гамеленом, но выступал в роли сторонника Германии. В связи с этим, резидентурой во Франции была распространена дезинформация о военном заговоре Тухачевского, его бонапартистских и националистических взглядах. По указанию центра, распространялась дезинформация о пронемецких настроениях заговорщиков. Сейчас нам удалось убедить Петэна и Лаваля, что военная оппозиция в СССР ищет союзников за рубежом вне Германии. Мнение о Тухачевском, как националисте и возможном заговорщике бонапартистского типа подтверждают независимо от нас белоэмигрантские круги, а также сочувствующий Союзу Патриотов полковник контрразведки генштаба Робьен, встречавшийся с Тухачевским в феврале 1936. Созданное в рамках наших предыдущих разведопераций представление о право-реакционной ориентации Тухачевского вполне совпадает с политической платформой Союза Патриотов. Полагаю возможным проведение встречи в середине-конце декабря.
Кислов.
17. XII.36. Секретно, срочно.
Москва, Агранову.
Во Франции Союз Патриотов резко усилил антиправительственную пропаганду. Кроме того, созданы неофициальные отделения Союза в армии.
11. XI.36. на собрании руководства Союза Патриотов, к которому по имеющейся информации кроме Петэна, Лаваля, Вейгана, Дорио и, Де Ля Рокка примкнул один из лидеров правых кругов, выступающий с требованием усиления исполнительной власти и ограничения прав парламента Тардье, присутствовали Вандель от промышленников, дивизионный генерал Ноге, генеральный резидент в Марокко, член Высшего военного совета – от колониальной армии. В Союз вступил лидер партии радикалов Шотан. Собранием принято решение отказаться от идеи переворота, поскольку видны предпосылки к правительственному кризису, и есть возможность прихода к власти на выборах, используя тактику Гитлера в Германии.
На основании переданной нами дезинформации о военном заговоре Тухачевского в СССР, руководством Союза Патриотов решено пойти на более тесный контакт с заговорщиками в СССР, используя их влияние на коммунистов для раскола Народного фронта.
Кислов.
Союз патриотов действительно усиливал натиск на правительство Блюма и планировал получить власть на выборах. Во Франции в те дни большинство газет резко критиковали Блюма и Народный фронт. Когда же эту кампанию поддержала французская компартия, Петэн окончательно убедился в реальности заговора Тухачевского. Впрочем, сенсацией поворот политики Тореза не стал. Противостояние коммунистов с социалистами в те годы выглядело привычнее, чем их союз, а совсем недавний, но резкий отказ Блюма в помощи испанским республиканцам делал такие перемены даже логичными. Об указаниях Торезу из Москвы в то время никто не узнал.
Петэну от имени Тухачевского предложили поддержку в политической борьбе в обмен на поддержку курса советской оппозиции сейчас и особенно после переворота.
Агранов, впрочем, страховался. Он направил доклад о кризисе во Франции, возможности распада Народного фронта и прихода к власти правых с предложением проверки ситуации Ежову, четко понимая, что решение по вопросу использования в оперативной игре человека в звании маршала СССР, будет лично Сталин. Впрочем, данные чекиста по линии дипломатов тут же подтвердил в докладе на Политбюро Литвинов, сделав вывод о срыве во Франции политики Народного фронта, а Мануильский информировал "Инстанцию", что французские социалисты ведут к разрыву блока с коммунистами. Поэтому предложения начальника ГУГБ легли на подготовленную почву.