Выбрать главу

Мету называли Самокатом, потому что во время гастролей в Равиче он перепрыгнул через ограду так неудачно, что сломал ногу в нескольких местах, а потом она перестала сгибаться. Поэтому он ходил, хромая и подгибая ногу внутрь. Он появился в Вильде после освобождения из тюрьмы и осел у местной матери-одиночки. Поговаривали, что она пустила его из жалости на одну ночь, а он остался на несколько месяцев. Сначала он только присматривался к жизни в Вильде, но потом, когда полностью освоился, так разошелся, что входил в заведение и, не говоря ни слова, выпивал заказанное другими спиртное. Пока не нарвался на Раймонда.

Раймонд пришел в ресторан «Металлист» на улице Дзержинского после 13:00, когда уже стали продавать водку. Он заказал свою любимую кровяную колбасу с картофелем и квашеной капустой и первые пятьдесят граммов, чтобы как-то скрасить ожидание. Он уже хотел опрокинуть рюмку, когда из-за его плеча высунулась тощая рука, схватила выпивку и утащила вверх. Раймонд удивленно обернулся и увидел жилистого мужичка с наколотыми точками возле глаз, указывавшими на то, что человек подчинялся воровским законам. На нем была белая майка и джинсы. Мета Самокат отправил содержимое рюмки в рот и поставил ее обратно на стол. Раймонд ничего не сказал, лишь кивнул официанту пану Густаву, чтобы он принес ему еще одну рюмку. Густав принес. Поставил осторожно на стол и отошел на два шага, потому что ему было любопытно, чем все закончится. Мета снова протянул свою длинную клешню, приложил рюмку к губам, и тогда Раймонд, сохраняя полное спокойствие, выбросил огромную руку вверх, даже не встав со стула. Самокат упал на пол, заливаясь кровью, потому что рюмка впечаталась в его лицо, вырезая ровный круг вокруг рта.

Когда он лежал на полу, кричал от боли, ругался и выплевывал куски стекла, смешанные с кровью, он увидел над собой улыбающееся лицо Раймонда.

– Еще раз увижу тебя в Вильде, уже не рюмка, а целая бутылка разобьется о твою голову, – сказал Раймонд, после чего спокойно попросил официанта принести ему пятьдесят граммов водки и начал есть.

Участковый Котецкий составил протокол о правонарушении согласно правдивым показаниям официанта и Раймонда Ливера. Следующего содержания:

«Мечислав Кудерек, сын Збигнева, почувствовав упадок сил во время употребления спиртных напитков, столкнулся лицом с рюмкой, стоявшей на столе на трассе передвижения его головы, что подтвердили очевидцы происшествия Раймонд Дутка, сын Антония, и Густав Квинта, сын Вацлава, находившийся на месте происшествия в качестве работника. Оба единогласно подтверждают, что его голова летела сама, без участия и помощи других посетителей ресторана, а лишь по причине того, что клиент слишком много выпил».

Участковый был доволен, потому что после этого случая Самокат перестал ошиваться в его районе, но больше всего были довольны местные алкоголики, у которых уже никто не отбирал с трудом заработанную водку – Мета Самокат больше не появлялся в Вильде.

Раймонд оперся о прилавок и посмотрел на Зыгу, отодвинувшегося подальше, чтобы освободить место для более важного клиента.

– А ты, Зыга, что здесь караулишь? Нет денег на выпивку, так клянчишь у хозяйки? – спросил Раймонд.

– Завтра я получу наследство, а как раз сегодня ничего нет.

– Лучше бы ты в лотерею играл, скорее там получишь главный приз, чем дождешься наследства, насколько я знаю, у всех твоих родственников из имущества только портки, – громко засмеялся Раймонд.

Зыга ничего не ответил, потому что не было смысла спорить. Все знали, что не только у него не водятся деньги, но и у всей его семьи. Ну что поделать, жизнь такая несправедливая, подумал Зыга и посмотрел на свои старые ботинки без шнурков.

– Давай, хозяйка, две бутылки, одну для меня и одну для этого, – Раймонд кивнул головой на Зыгу, который, услышав заказ, чуть не подпрыгнул от радости.

Хеля наклонилась под прилавок, где спрятала несколько ящиков «Познанского пастеризованного» для особых клиентов. Это были отобранные бутылки, все коричневого цвета. Зеленые, в которых пиво быстрее портилось, она продала сразу после доставки обычным алкоголикам, а ящик коричневых оставила для элиты. Откуда взялась эта информация, что пиво в зеленых бутылках хуже? Никто не знал, но все были уверены, что так и есть. Каждый уважающий себя любитель пива предпочитал пить из коричневой бутылки, а не из скоропортящейся зеленой.

– А вы слышали, – сказал Зыга, отставив на прилавок наполовину пустую бутылку, – что сегодня на путях возле завода в вагоне нашли труп?