Два раза в неделю из Махачкалы отправляется международный рейс в Арабские Эмираты. Его облюбовали контрабандисты икры. За 1996 год восемь раз с этого рейса снимали черную икру.
Возможно, что плохая штормовая погода повлияла на результаты операции: за первые ее три дня пограничники задержали всего шесть человек. В районе острова Чечень схватили двух браконьеров, но при них оказалось только охотничье ружье. Ни сетей, ни улова пограничники так и не нашли...
«НА ТУ СТОРОНУ» — В ТУРЦИЮ
Только в 1991 году в Турции побывал каждый четвертый житель Грузии. А некоторые из них по нескольку раз. Корреспонденты газеты «Московские новости» Сергей Арутюнов и Геннадий Жаворонков получили задание редакции побывать а Турции с теми, для которых переход границы стал профессией.
«Нас привели в довольно приличную забегаловку на берегу моря в Батуми, заказали солянку и ушли, приказав ждать.
После митингующих улиц в защиту Гамсахурдиа или против него, после сообщений об убийстве прапорщика СА и грабежей на дорогах шалман показался нам тишайшей обителью, хотя все громко говорили между собой.
За соседним столиком возмущался бородатый человек:
— Еще осенью я «Калашникова» взял за семнадцать штук, а сейчас уже просят семьдесят. Зачем Ельцин цены отпустил? Беспредел!
Вошел странный человек лет пятидесяти. Ростом — метр с кепкой. Расшитая блестками куртка, брюки до колен. Его сразу окликнули:
— Эй, Ромео, пойди искупайся!
На стол лег четвертной. Ромео мгновенно схватил его и убежал. Через стеклянную стенку шалмана было видно, как он разделся и плюхнулся в ледяное море. Человек, заказавший зимнее купание, даже не глянул в сторону Ромео.
Группа, которая согласилась провести «на ту сторону», не имела ни имен, ни фамилий. Нас долго выводили на них по какой-то невидимой нам цепочке. Условие перед нами было поставлено одно: поменьше спрашивать и делать все так, как велят. Люди в забегаловке, видимо, тоже имели какое-то отношение к границе. Хоть и косвенно, но все разговоры касались этой проблемы:
— Слушай, Гоги, продай приглашение, я потом отдам. Кстати, приглашение из Турции, без которого невозможна поездка, стоит на «черном» рынке полторы тысячи рублей. Сюда их из-за границы везут пачками. Только на имя некоего Измаила их заготовлено уже более тысячи. На приглашении его фотография с печатью. Это тоже бизнес.
Скоро за нами пришли. Присели за столик, помолчали минут пять, потом коротко бросили: — Завтра в семь на том же месте.
На пузе через границу нам ползти не пришлось. К таможне мы подъехали на двух «Жигулях». Очередь в четыре ряда показалась нам бесконечной. Было видно, что люди здесь днюют и ночуют. Мы не ждали и пяти минут. К нам подбежал мальчишка и махнул рукой, показывая «тропу», предназначенную только для нас. Одна из «не наших» машин рванулась было следом, но в нее тут же из темноты полетели камни. Потом мы узнали, что нарушителю конвенции еще повезло, могли бы и сжечь.
В «накопителе» тоже была очередь. В него мы попали минуя шлагбаум, через снятую мальчишками металлическую сетку. Там уже другие люди отделили нас от всех и быстро поставили машины на «ямы» для таможенного досмотра.
Наши проводники приказали нам выйти и отойти в сторону. Мы вышли. Впервые нам стало страшно. Все до этого нам казалось веселой и азартной игрой. Никаких документов, разрешающих пересекать границу, у нас не было. Всеми документами (какими они были, мы не знаем) распоряжался наш водитель. На соседнюю «яму» въехала еще одна машина, из которой вышли человек с начальственными замашками и его жена с надменным лицом. Костюмы их были безупречно свежи. Они тоже явно не ждали своей очереди несколько дней. Значит, существовала и третья тропа — для начальников. И наши машины, и машину «начальника» осмотрели лишь для вида: открыли багажники и тут же их захлопнули. С советскими формальностями было покончено.
Нас опять пригласили в машину, из которой на турецкой таможне мы даже не выходили.
Потом было несколько метров нейтралки. У ворот нас встретили турецкие пограничники. Их было гораздо меньше, чем наших, но работали они раз в десять быстрее. На сумках и чемоданах, даже нераскрывая их, они мелком поставили крестики. Но только на тех вещах, которые были в салоне машин.
По двору турецкой таможни метался низенький человек по кличке Чунча, очень похожий на нашего советского Ромео, только без его экзотической одежды.
С истошно молящим криком: «Эфенди, эфенди!» — за ним гонялись те, кому вовремя не подсказали, что, прежде чем предъявить Чунче паспорт, нужно было вложить в него десять долларов, иначе ни за что не получишь декларацию. Сбор этот происходит помимо государственного налога.