Но Серега больше наливать не стал, спрятал бутылку.
- Хватит с тебя, — проворчал. — А то опять уешься, рогом шевелить не будешь. Айда торговать.
***
Его едва не разорвали девки, когда он доставал помаду, пудреницы и прочую дамскую чушь. Визжа, устроив свалку, царапая и пиная друг друга, барахтались у крыльца сисястые долговолосые эльфийки. Серега, наблюдая эту сцену, почуял, как оттопыривается ширинка. Эльфийки были некрасивы — великогруды, ушасты, плоскозады и странновато, как–то по–животному, пахли, но они и стоили не как девочки с Абиссинской.
Он схватил одну девку посимпатичней, сунул ей в руку пудреницу, поволок в избу, вытолкав на улицу вождя.
- Перерыв пять минут! — крикнул разочарованно загалдевшим эльфам.
Отволок девку в чулан, торопливо спуская с себя джинсы. Та поняла, спрятала в пояс заветную пудреницу, с готовностью опустилась на колени.
***
Весь товар ушел влет. Уже через час тут и там валялись или пели песни окосевшие эльфы, эльфийки ходили разукрашенные, малышня пускала бабл–гамовые пузыри. Серега пересчитал камешки, дернул с вождем еще по сто и, оставив его, счастливого и пьяного, валяться на крыльце, подвывать врубленному на всю катушку плэйеру, пошел обратно.
Он был доволен. В тысячный раз уже благодарил небо за сделанный подарок — за эту случайно найденную яму, в которую провалился полтора года назад, возвращаясь в потемках с рыбалки.
Хорошо, эти придурки, эльфы, не замочили его тогда, когда он полупьяный, с удочками на плечах, вывалился из леса вблизи их деревни, миновав каким–то чудом проспавшую все стражу.
Два дня он провел в их деревне, потом блуждал по лесам, пытаясь найти дорогу назад, наткнулся на орков, прожил день у них…
А потом началась настоящая житуха! Он, Серега, простой городской парень, не крутой, не шибко чтобы продвинутый, заделался двигателем прогресса в этой отдельно взятой эльфийской деревне. Быстро поймав волну, он стал ходоком из одного мира в другой, поставляя этим «индейцам» и «чукчам», как он их называл, плоды высокой человеческой цивилизации. Сначала он толкал водку и анашу по одному и по два камешка соответственно, потом сообразил, что в отсутствии конкуренции является полным монополистом и может постепенно задирать цены до небес, ведь подсевшие на блага цивилизации эльфы никуда уже от этих благ не денутся…
- Эй, — позвали его из–за ближайшего дерева. — Широга!
Он обернулся на знакомый голос. Из–за ствола то ли кипариса, то ли лиственницы выглядывала широкая плоскомордая и кривоносая рожа орка.
- Я сдэс! — позвал орк. — Ты прынос?
- Принес, — кивнул Серега, направляясь к нему.
- Скока?
- Сто двадцать камней сегодня.
- Мала!
- Москва не сразу строилась. Ширхи гони!
Он продавал эльфам продукты нашего мира за миндиллы — маленькие, удивительно легкие, пористые цветные камешки, которые зачем–то очень нужны были оркам. Без этих камешков что–то у орков не ладилось и никак они не могли совладать с эльфами. Серега не вникал в этих их тусовки, оно ему надо? Нужен вам этот шлак? Пожалуйста! Только за ширхи, ребята, за ширхи!
А ширхи — это вещь! Не знал Серега, на что они годились тут, в этом дурацком мирке, но — там, в его мире стоило только бросить этот неприметный с виду кусочек руды в банку с бензином и оставить на ночь… Утром вместо этой железки лежал в бензине хороший кусок чистейшего золота, на полсотни–сотню граммов… — Там они сегодня никакие, — усмехнулся Серега, пряча два ширха поглубже в карман. — Можете порезвиться немного, пока они укуренные да пьяные. Только не очень там! И вождя живым оставьте, он мне еще нужен пока.
- Харашо, — кивнул орк, ссыпая миндиллы в кожаную сумку, подаренную ему Серегой в одну из ходок. И подмигнул:
- Павэсэлимса сёдни!
***
- Щемись! — пыхтел Косой, топая сзади.
- Может, пальнем? — спросил Шмайстер, задыхаясь, огибая накренившуюся иссохшую березу.
- Дурак что ли! Нельзя…
И черт их вывел на этих гаишников! Теперь разборок с Папой не избежать: дело не сделано, наследили как два барана — в косяках по самое не хочу, короче…
- Может, шмальнем, а? — не отставал Шмайстер.
- Я те ща шмальну! Уходим, уходим, наподдай!
- Ну хоть это… для испугу… Отстанут, поди, мусора… — Шмайстер уже глотал слова, изнемог совсем. Может, завалить его да уйти одному?..
- Нет! — ответил коротко, на ходу дергая затвор «Макарова». Остановился, ловя спину Шмайстера в прицел. Ствол ходил в трясущейся руке, дыхание задержать было невозможно…
А Шмайстер вдруг, всхрапнув от неожиданности, исчез — как сквозь землю провалился.