– Вовсе нет. Напротив, вот уже два года мое богатство другим покоя не дает. Я же от этой суеты смертельно устал. Знаешь, где я хотел бы сейчас очутиться?
– Где?
– На Пиренейском полуострове со своим полком. Я даже подавал принцу Уэльскому прошение на сей счет.
– И каков ответ?
– Принц пришел в ярость, заявив, что, будь его воля, он распустил бы свою армию по домам, дабы избежать потерь. И не допустит, чтобы его герцогов – его герцогов! – как тебе это нравится? – захватывали в плен или, еще того хуже, расстреливали, как простую чернь. Он так разгорячился, что я счел за благо удалиться.
– Ты же знаешь, принц ненавидит войну, – заметил Перегин.
– Войну мало кто любит. А Наполеону никогда еще так не везло, как сейчас. Вся Европа у него под пятой, и он сделает все, чтобы и нас прижать к ногтю.
– Пока там Коллингвуд, Наполеону это сделать не удастся, – уверенно сказал Перегин. – У нас восемьсот пятьдесят кораблей! Наполеон десять раз подумает, прежде чем напасть на нас.
– Мы должны атаковать его первыми! – воскликнул герцог. – А я, черт возьми, в этом никакого участия не принимаю. Мне следует быть на войне, а не балы водить.
– Одно другому не мешает, – снова улыбнулся Перегин.
– Слушать тебя тошно, – отмахнулся герцог. – Ну что ж, если, как ты уверяешь, курицы с цыплятами попрятались в своих курятниках, можно наконец идти спать.
Перегин Каррингтон не спеша поднялся и забрал со стола выигранные гинеи. Куда их положить? Панталоны, плотно облегающие ноги, узкий элегантный сюртук – без карманов. Он направился было к двери, но, взглянув на хмурого друга, остановился:
– Знаешь, что я тебе скажу? Ты слишком многого хочешь!
– Что ты имеешь в виду?
Перегин задумчиво смотрел на герцога.
– Красавец, светский лев, непревзойденный наездник, опасный дуэлянт, богат как Крез, титул герцога, да еще и жениться хочет по любви!
– Перестань, – не выдержал Трайдон. – Слышать этого не могу. Я мечтаю об одном, чтобы женщины оставили меня в покое.
– А в Лондоне, похоже, покой нам только снится? – улыбнулся Перегин. – Кстати, слышала бы тебя сейчас твоя птичка.
– Ах, моя Анита! – воскликнул герцог. – Она не похожа на других. Если и существует на свете создание, способное заставить мужчину забыть о своих делах и наслаждаться обществом, так это только Анита.
– Мне шикарные женщины не по карману, – хмыкнул Перегин. – Ты ей таких гнедых подарил, что все только об этом и говорят.
– Анита тоже в восторге. Лошади под цвет ее волос, – небрежно бросил герцог и вышел за другом в холл.
Сонный лакей подал им зажженные свечи, хотя особой необходимости в них не было – холл достаточно ярко освещали свечи в серебряных подсвечниках.
– Спокойной ночи и приятных снов, – с чувством пожелал Перегин другу, когда они поднялись на второй этаж. – Утро вечера мудренее. Завтра все покажется тебе в другом свете.
– Сомневаюсь, – мрачно ответил герцог. – Я знаю свою крестную: не успеешь открыть глаза, она тут как тут – не пора ли под венец?
– Слава Богу, что я не герцог, – рассмеялся Перегин и направился по коридору к себе.
Трайдон, вздохнув, открыл дверь своей комнаты. Он чувствовал усталость, хотя с удовольствием продолжил бы разговор. В комнате было темно, и герцог решил, что ошибся дверью. Как бы поздно он ни ложился спать, его всегда поджидал камердинер, на столе стояли зажженные свечи, а если ночью было прохладно – в камине потрескивал огонь.
Хорошо быть герцогом! Сотни слуг окружают тебя заботой, стараются всячески угодить.
Наверное, зашел не в ту комнату, подумал Трайдон и поднял свечу выше. Темнота несколько рассеялась, и он застыл на месте как изваяние. Потом с необычайным проворством – армейская выучка в любой ситуации не подведет! – выскочил в коридор и захлопнул за собой дверь. Через секунду он уже был в спальне Перегина Каррингтона, как раз снимавшего элегантный сюртук.
– Трайдон?! – удивленно воскликнул он. – А я думал, ты спишь.
Герцог плотно закрыл дверь.
– Ты один, без слуги? – возбужденно спросил он.
– Я отпустил его спать, – растерянно ответил Перегин. – Старик служил еще моему отцу… Заставлять его ждать всю ночь, когда я заявлюсь, нехорошо.
– Ну, отпустил и ладно! Перегин, мне нужно поскорее убраться отсюда.
– А в чем, собственно, дело?
– А в том, что я влип, – сказал герцог, ставя свечу на стол.
– Черт тебя побери, ничего не понимаю!
Герцог опустился на кровать.
– Как ты думаешь, кого я только что видел в своей спальне?
– Наверное, старика Харди или кого-то из слуг, кого же еще?