Наконец, когда Георгия уже была готова упасть в обморок от усталости – примерять платья в крошечном душном салоне показалось ей тяжелее, чем переправляться через Ла-Манш, – вдова объявила, что они уходят.
– Все туалеты должны быть готовы сегодня же вечером, – произнесла она безапелляционным тоном.
– Миледи, это невозможно! – воскликнула мадам Бертин. – Два или три непременно будут доставлены на Гросвенор-сквер вечером. Остальные – только завтра утром. Моим девочкам придется работать всю ночь.
– Хорошо, – согласилась вдова. – Я думаю, вы совсем не заинтересованы, чтобы красавица, о которой скоро заговорит весь Лондон, пользовалась услугами другой модистки.
Георгия бросила растерянный взгляд на леди Каррингтон. Она знала, что пылкие комплименты, расточаемые в ее адрес мадам Бертин, не стоило принимать всерьез. В конце концов не настолько она провинциальна, чтобы не понимать: модистки всегда льстят своим клиенткам. Но то, что ее назвала красавицей леди Каррингтон, привело Георгию в изумление.
Догадавшись, какие чувства испытывает Георгия, почтенная дама улыбнулась.
– А сейчас, мадам Бертин, принесите белое муслиновое платье с бирюзовыми лентами, – распорядилась она, – и помогите миссис Бейли одеться. Да, чуть не забыла: пошлите купить в парфюмерном магазине лосьоны, пудру и помаду. На девочке нет ни капли косметики, разве я могу допустить?
Казалось, десятки рук помогали Георгии облачиться в новый наряд, в то время как она волновалась: не слишком ли прозрачен тончайший муслин и не будет ли выглядеть в нем слишком худой – ведь они с няней питались довольно скудно.
Вот удивится мистер Рейвен, когда она предстанет перед ним в великолепном наряде. Ей вдруг так захотелось увидеть в его глазах восхищение, а не то чуть насмешливое выражение, с которым он обычно смотрел на нее. Георгия не могла не чувствовать, что до сих пор Трайдон воспринимает ее лишь как забавного, шустрого сорванца.
Любопытно, подумала она, откуда у мистера Рейвена такие богатые и влиятельные друзья? Он сказал ей, что находится в затруднительном положении, а сам, по возвращении в Лондон, без труда устраивает все таким образом, что их приглашают в Карлтон-хаус. Как ему, изгнаннику, вынужденному скрываться, удалось все это устроить?
Георгия была настолько погружена в мысли о герцоге, что даже не заметила, как ее припудрили, причесали и надели на голову шляпку с широкими полями.
– Все! – воскликнула мадам Бертин. – Изумительно, не правда ли? Просто картинка! Шедевр, который может быть создан только в моем салоне.
– Да, вы неплохо потрудились, – удовлетворенно сказала леди Каррингтон. – Повернись, дитя мое, позволь взглянуть на тебя.
Но Георгия словно приросла к полу. Когда мастерицы, помогавшие ей одеться, отошли в сторону, она увидела себя во весь рост и не поверила глазам.
Платье из тончайшего белого муслина эффектно подчеркивало ее стройную фигуру. Оно было расшито лентами бирюзового цвета, скорее всего привезенными из Франции. Плечи и руки прикрывала накидка из бирюзовой тафты. Остроконечная шляпка, украшенная лентами такого же цвета, была отделана по полям маленькими перышками в форме ракушек. Шляпка зрительно уменьшала ее лицо, отчего глаза казались огромными. Легкое прикосновение губной помады – и губы стали пунцово-красными. Немного огуречного лосьона и прессованной пудры – и обветренное морскими ветрами, загоревшее на солнце лицо стало матово-белым. Темными от загара оставались лишь руки, и мадам Бертин, как будто прочитав ее мысли, принесла длинные бирюзовые перчатки, которые прекрасно сочетались со всем нарядом.
– Неужели это и вправду я? – поразилась Георгия.
– Когда джентльмены поднимут бокалы за ваше здоровье, миссис поверит в это, – улыбнулась хозяйка салона.
– Надеюсь, ничего подобного не произойдет, – возразила леди Каррингтон. – Настоящие джентльмены никогда не позволят себе такой вольности по отношению к леди – это неприлично. О чем вам известно не хуже меня.
Глаза француженки лукаво сверкнули.
– Говорят, в свое время джентльмены с Сент-Джеймса не раз пили за здоровье вашего сиятельства, и весь Лондон почитал вас как самую несравненную из несравненных.
– Вздор! – воскликнула леди Каррингтон, однако не смогла скрыть довольной улыбки. – В свое время я слыла настоящей сорвиголовой. Остается надеяться, что миссис Бейли будет более осмотрительной.
– Наверное, вы весело проводили время, – заметила Георгия.
– Да, неплохо, – согласилась почтенная дама. – В наши дни люди были не в пример проще. Это сейчас любят поговорить о том, что молодежь погрязла в пороках. Сварливые старые перечницы, к которым, надеюсь, меня никогда не отнесут, выдумывают для молодых людей всякие правила, чтобы жизнь не казалась им слишком легкой. У Элмака теперь не званые вечера, а просто сборище сплетников. Скучища страшная… – Внезапно она осеклась. – Тем не менее, дитя мое, тебе там понравится. Мы поедем туда сегодня же вечером, если, конечно, мой внук окажется настолько любезным, что будет нас сопровождать. В крайнем случае, мы его заставим. Я пригласила Перегина к нам на обед, и он, наверное, уже дожидается нашего возвращения.