Почтенная леди двинулась к выходу, и ее чернокожий паж поспешил распахнуть перед ней двери.
– А что делать с амазонкой, в которой приехала миссис Бейли, миледи? – спросила мадам Бертин.
– Сжечь, – решительно заявила леди Каррингтон, не дав Георгии сказать ни слова. – И пусть вместе с ней сгорит все ее прошлое. Новую жизнь лучше начинать в новом наряде.
Георгия хотела возразить, но не посмела. В чем же она возвратится в родное поместье? Ведь у нее нет денег, чтобы заказать себе новое платье. Она хотела сказать об этом леди Каррингтон, но та уже садилась в карету. Лакей, спрыгнув с запяток, помогал своей госпоже.
Георгии ничего не оставалось делать, как только последовать за ней. Но она все же задержалась и, протянув руку мадам Бертин, сказала:
– Большое вам спасибо. Даже не знаю, как мне вас благодарить.
– Ну что вы. Одевать такую изящную даму настоящее наслаждение.
Георгия поспешила на улицу и села в карету. Лошади понеслись рысью к Беркли-сквер.
– Не знаю, что и сказать… – начала было Георгия, но леди Каррингтон прервала ее:
– Не нужно ничего говорить, дитя мое. Поверь мне, я давно не испытывала такого удовольствия, как сегодня. Если бы ты только знала, какими занудами могут быть мои сверстники, то поняла бы, что я рада каждому удобному случаю, чтобы побыть с молодежью. Сегодня вечером мы поедем к Элмаку, а завтра в Карлтон-хаус.
– А вы уверены?… – прошептала Георгия.
– В чем, моя дорогая?
– В том, что меня туда пустят.
– Со мной тебя везде пустят, – гордо заявила леди Каррингтон. – Хоть я уже и немолода, но в свете еще кое-что значу, а тобой я буду просто гордиться. – И она ласково похлопала Георгию по руке. – Жаль, что ты уже замужем, – продолжала она. – А то бы я с удовольствием выступила в роли свахи. К несчастью, Господь не дал мне внучки.
– Да, я уже замужем, – быстро ответила Георгия. – И по правде говоря, миледи, джентльмены из высшего общества меня совершенно не интересуют. Более того – я их просто ненавижу.
Вдова с удивлением взглянула на нее:
– Что же особенного могло произойти, если ты о них такого нелестного мнения?
Георгия вспыхнула:
– Я не могу вам рассказать. Просто я считаю, что все они отвратительны, злы и похотливы.
– Сильно сказано! – заметила вдова. – Это относится также к моему внуку Перегину и его другу Трайдону?
– Что вы!… – смутилась Георгия. – Я не имела в виду капитана Каррингтона, который был так добр ко мне, и мистера Рейвена. Я говорю о других.
– О ком же в таком случае? – осторожно полюбопытствовала вдова.
Георгия отвернулась.
– Мне бы не хотелось говорить об этом, – дрогнувшим голосом ответила она.
Леди Каррингтон была мудрой женщиной и решила не настаивать, к тому же они подъехали к Беркли-сквер.
– Капитан Каррингтон уже здесь? – спросила леди Каррингтон дворецкого.
– Да, миледи. Он ждет в библиотеке.
Вдова сказала Георгии с видом заговорщицы:
– Послушай, девочка. Я хочу увидеть, какое лицо будет у моего внука при твоем появлении. Тогда я буду точно знать, удалось ли мне сделать из тебя светскую красавицу. Подожди здесь немного, а потом смело входи в библиотеку.
Весело хохотнув, она оставила ее одну.
Георгия понимала, что вдова считает чудесной происшедшую в ней перемену. Взглянув на свое отражение в зеркале, висевшем над изящным столиком с мраморной столешницей, девушка наконец решила, что ей не стоит притворяться перед самой собой: выглядит она просто великолепно. Но пальцы ее были холодны, как лед, а губы дрожали. Георгия волновалась вовсе не потому, что боялась не понравиться капитану Каррингтону. Входя в холл, она заметила на вешалке две высокие касторовые шляпы – Перегин находился в библиотеке не один.
А вдруг второй джентльмен будет разочарован, увидев ее? Если после всех хлопот, которые взяла на себя леди Каррингтон, мистер Рейвен все-таки решит, что ей нельзя появляться в Карлтон-хаусе? Хотя Трайдону наверняка безразлично, как она выглядит, подумала девушка. Она нужна ему лишь для того, чтобы опознать француза. Какое значение имеет для него ее внешность? До тех пор, пока они не выловят шпиона, ему придется всюду таскать ее за собой. А как только задача будет решена – отправит ее за ненадобностью обратно в поместье.