Вместо ответа, он вытащил из внутреннего кармана сюртука конверт и протянул его Георгии.
Она с недоумением взяла его и, раскрыв, прочитала признание брата, написанное под диктовку Каролины. Георгия ошеломленно уставилась на него, а затем вскричала:
– Это же письмо Чарльза!… Он писал его мачехе. Откуда оно у вас? Как вам удалось его добыть? – задыхаясь от волнения, проговорила она.
– Не задавайте слишком много вопросов, – улыбнулся герцог. – Радуйтесь тому, что признание Чарльза у вас в руках. Теперь он свободен.
– Свободен! О Трайдон, какое счастье! – воскликнула Георгия.
Она вновь взглянула на письмо, все еще не веря своим глазам, потом стремительно бросилась к герцогу и обняла его.
– Спасибо… спасибо вам, – шептала она. – Как мне вас отблагодарить?
Георгия уткнулась в его плечо, и герцог почувствовал, что она плачет. Он ласково обнял ее и крепко прижал к себе:
– Не плачьте, Георгия. Не нужно плакать. Все уже позади. Ваша мачеха больше не причинит вам зла.
– Этого не может быть, – всхлипывая, шептала Георгия. – Вы не представляете, как я боялась. Как часто я лежала ночью не в силах сомкнуть глаз и все думала о Чарльзе. Я не знала, как спасти его. И вот…
Георгия не могла успокоиться и вся дрожала. Он понимал, что ей трудно забыть беды, которые обрушились на нее за последние несколько месяцев.
– Все будет хорошо, Георгия, – успокаивал он ее. – Кошмар позади. Вы и ваш брат свободны.
Она взглянула на него. На длинных темных ресницах, как капельки росы, блестели слезы.
– Благодарю вас, – чуть слышно прошептала Георгия.
Герцог достал из кармана тончайший кружевной платок и вытер ей слезы. Она даже не осознавала, что все еще стоит, прильнув к нему, опустив голову ему на плечо.
– Я не в силах поверить, что это правда, – повторила она.
– Забудьте все, как дурной сон, – сказал герцог и коснулся губами ее щеки.
Георгия вздрогнула и высвободилась из его объятий.
– А можно его сжечь? – порывисто спросила она, еще раз взглянув на письмо.
– Конечно!
Герцог зажег свечу и поднес к ней письмо. Мгновение – и оно исчезло в языках пламени. Герцог собрал со стола пепел и бросил его в камин.
– Мы свободны! – радостно воскликнула Георгия. – Я так вам благодарна!
– Забудьте все ваши несчастья, – повторил Трайдон.
– Но как вам удалось убедить мачеху отдать письмо?
– Насколько мне известно, ваша мачеха и не догадывается о его исчезновении, – усмехнулся герцог.
– Вы хотите сказать… – широко раскрыв глаза, начала Георгия, но герцог перебил ее:
– Боюсь, вам придется отвечать за то, что по вашей милости я стал преступником. Сначала вы сделали из меня контрабандиста, а потом и вора.
– Так вы его украли! – восхищенно вскрикнула Георгия. – Как здорово! А вы не боитесь, что она обнаружит пропажу и донесет на вас?
– Письма уже нет. А с ним пришел конец и ее власти.
– Да, вы правы. Я об этом как-то не подумала.
– Вряд ли она будет распространяться о своей пропаже. По крайней мере, уж вам точно ничего не расскажет.
Георгия вздрогнула.
– Я все еще боюсь ее, – призналась она.
– Мне кажется, это просто привычка – вы так долго жили в страхе… Она больше не причинит вам зла, разве только спустит все деньги вашего отца до последнего пенни.
– Полагаю, она их давно спустила, – заметила Георгия. – Ах, если бы Чарльз был здесь, он бы подсказал, что мне делать дальше. Теперь ему нет нужды скрываться на корабле, он может вернуться домой.
– Следует немедленно сообщить ему об этом, – улыбнулся герцог.
– У вас есть такая возможность? – озадаченно спросила Георгия. – Откуда у вас такие влиятельные друзья? Вот и сегодня вы собираетесь сопровождать нас на прием к принцу. Я считала вас изгнанником…
Герцог облокотился о каминную полку и, чуть поколебавшись, сказал:
– Я должен вам кое в чем признаться, Георгия.
– У вас снова неприятности?
– Пока нет. Но они могут возникнуть, если вы будете на меня сердиться, а этого я боюсь больше всего.
– Почему я должна на вас сердиться? Вы что-то натворили?
– Можно сказать и так, – усмехнулся герцог.
– После всего, что вы сделали для нас с Чарльзом, я никогда не буду на вас сердиться. И что бы ни случилось с вами, мы никогда не оставим вас в беде.
– Спасибо на добром слове, Георгия, – сказал герцог и поднес к губам ее руку.
Пальцы ее задрожали. Трайдон посмотрел ей прямо в глаза и несколько секунд не отводил взгляда. Георгия вспыхнула, смущенно потупила взор, и герцог выпустил ее руку.
– То, в чем я собираюсь признаться, явится для вас полной неожиданностью. Я не совсем тот, за кого себя выдаю.