Демьян вздохнул. Все было кончено.
«Ну, вот и все, Сема, кончилась наша с тобой старая дружба. Теперь ты молись».
Но Демьян не видел, как на пороге своей аптеки стоял, глава цеха аптекарей Франсуа ле Бертран и с интересом смотрел на разворачивающуюся драму. И Демьян еще не знал, что, пока он общался с Семой Молотком в своем времени, кардинал Франции Жорж де Амбуаз скончался. Глава цеха аптекарей улыбнулся каким-то своим мыслям и зашел в аптеку, довольно потирая руки.
Глава 27. Цена за любвь и ненависть
– Все, братишка! Все!
Бруно, приплясывая, подбежал к Демьяну и обнял его.
– Все, конец упырю! Он полжизни из тебя кровь пил, а ты все никак решиться не мог придумать что-нибудь! А теперь баста!
Демьян и Бруно чувствовали, что произошло что-то, что коренным образом изменит все их существование. Еще бы: Сема Молоток в руках инквизиции, глава цеха аптекарей их больше не побеспокоит. Демьяну казалось, что дышать стало легче. Но какая-то мелкая заноза сидела в его сердце, не давая покоя. Он, в отличие от своего друга прекрасно понимал, что ждет Сему Молотка. Он уже не сомневался, что бандит и его консельери висят на дыбе с вывернутыми руками в пыточной мастера Жиля. Он даже вздрогнул от этой мысли. Нет ему их было не жаль, он просто вспомнил себя.
– Братишка ну ты чего насупился? – растормошил его Бруно.
– Да так ничего… Что-то нашло, – он попытался улыбнуться, но вышло как-то криво и неестественно.
– Слушай, я знаю, что нужно! – Бруно загадочно подмигнул ему, – надо хорошенечко отметить. Давай закроем на пару деньков нашу богадельню и закатимся куда-нибудь поклубиться. Тем более я уже давно обещал Анечке показать что такое настоящий клуб…. Ну там танцпол и все такое.
Демьян вздохнул.
– Вот мало у нас было проблем, которые нам могли стоить жизни, так ты еще одну, не отходя от кассы, нам устроил.
– Да ладно тебе, все же нормально. Анечка опять, типа того, в гостях у тетушки в Нормандии, ухаживает за старой бабкой. Выжившая из ума старуха бездетная. Она родная сестра умершей при родах жены Жанна Хромца. Любит свою племянницу больше всего на свете и завещала ей все. Мы к ней на пару тройку дней засветиться, типа мы там, а потом на пару дней клубиться. А как тебе такое?
Демьян молча смотрел на него с укором.
– Ну, давай… Виски, кола, королева танцпола…, – запел, соблазняя его Бруно, – тем более ты был-то всего в клубешнике один раз.
– И мне не понравилось, – отнекивался Демьян.
– Фу, какой ты мрачный и черствый, – разочарованно протянул Бруно, – ну хорошо, как говорится лишний рот хуже пистолета. Ну, нам-то можно босс? А?
Демьян понимал всю опасность променадов Бруно и Анны, но ему очень хотелось побыть одному. Он знал, что ему так или иначе придется принимать участие в процессе обвинения Семы Молотка и хорошо бы, чтобы Бруно в эти дни не было рядом.
– Хорошо, – кивнул он, – только я очень прошу, будь осторожен. Не хватало нам еще попасться и выяснять отношения с ее пятью братьями.
– Не очкуй братишка, все будет айс!
«Ну да», – подумал про себя Демьян, – «все будет именно ай!»
– Так, все, вали, пока я не передумал, – улыбнулся он, но на душе кошки скребли.
Оставшись один, он не мог найти себе места. Что-то угнетало его. Как бы ему сейчас хотелось увидеть Изабелль. Смотреть в ее глаза, говорить с ней…. Однажды он нечаянно коснулся ее руки, но она ее не убрала, лишь опустила глаза. Его рука лежала на ее руке, и он чувствовал, как она подрагивает.
Но когда рядом нет любимой женщины, мужчина обращается к другому объекту обожания, тоже женского рода и не менее привлекательной – водке. Иногда это просто бывает нейтральное существо, почти брат по имени алкоголь. Но тут не так все интимно, как с водкой. Поэтому Демьян достал из потайного шкафчика початую бутылку водки, налил целый стакан.
«Надо выпить, иначе я с ума сойду», – подумал он, запрокидывая его.
Но едва он успел выпить, как в дверь раздались грубые удары.
– Что за…?
Он открыл дверь и в аптеку ввалились двое стражников из Большого Шатле и капитан стражи со свитком бумаги в руках.
– Сеньор Демьян Садко? Аптекарь из Московии?
– Да это я, – растеряно ответил Демьян, – что вам надо?
Капитан развернул бумагу.
– Вы подозреваетесь в оговоре честного мастера, главы мастеров торговцев железом, оружейным мастеров и кузнецов из Московии Семеона Мартела,[75] обвиняя его в колдовстве, чернокнижии и покушении на жизнь.