– Постойте месье…
– Жозеф, зовите меня просто Жо калека из Амбуа.
– О какой ты силе говоришь?
Демьян снова начала подозревать, что Бруно что-то не договаривает. Нищий хромая вернулся к столу, оперся на него, демонстративно встав, между Бруно и Демьяном, демонстрируя первому, что он будет говорить не с ним – многозначительно посмотрел на пустой железный стакан. Демьян наполнил его и протянул Жо калеке из Амбуа.
– Так вот сеньор, когда нечестивец Бонэ продавал душу дьяволу он получил в подарок от нечистого не только демониц в шкатулке, и еще дьявол, дал ему колдовские порошки, что наделили проклятого Бонэ неуемной мужской силой. А я вам скажу, что этот нечестивец старый и жирный хряк, уже лет десять как не возлежал в объятьях девиц, по причине своего полного бессилия. Но преподобный Томазо, да храни Господи Святую Инквизицию, попрал планы проклятого Сатаны и спас душу несчастного Бонэ, сжигая его греховное тело.
Бруно протянул нищему еще одну монетку, которая как предыдущая потонула в его грязных лохмотьях. Нищий допил вино, поставил стакан и похромал довольный к выходу.
Демьян молча смотрел на Бруно. Решив, что длительности этой паузы достаточно спросил.
– Ну что Сатана, что ты продал несчастному месье Бонэ? – спросил он, хотя ответ уже знал.
Бруно наклонился к Демьяну.
– Я хотел тебе сказать. Но ты так остро реагируешь на все, что я делаю здесь, что решил немного повременить. Потом уже когда мы с тобой определимся со своим бизнесом здесь. Я бы конечно тебе рассказал все.
Демьян боковым зрение увидел, что нищий которого он сейчас так щедро угощал вином стоит у входа и внимательно смотрит на них. Демьян обратился к Бруно.
– Так что ты ему продал? – он хотел услышать ответ именно от друга, а не догадываться самому.
Бруно немного помешкал и ответил.
– Пачку Виагры.
Демьян, почему-то не удивился, но у него уже больше не осталось сил обсуждать поступок Бруно, он встал.
– Все, на сегодня с меня хватит, нужно двигать отсюда. По дороге решим насчет своей деятельности. Думаю, продав Библию Гутенберга, у нас теперь есть возможность расплатится с долгами, и будут деньги на первые, обдуманные шаги.
Демьян особенно подчеркнул слово «обдуманные».
Глава 7. Предательство
Они вышли из таверны на улицу. Вокруг город погрузился в состояние позднего вечера, принесший с собой прохладу и унесший с собой в ответ кипучую рыночную жизнь. Лишь несколько костров в железных решетчатых ящиках, похожих на небольшие клетки горели, едва освещая опустевшую рыночную площадь. По ней ходили бездомные собаки, подбирая остатки выброшенных за день продуктов с крестьянских возов и с прилавков мясников. Некое подобие корзин из железных полос, закрепленных на небольших древках, на каменных стенах, исполняли роль уличного освещения. Демьян остановился в нерешительности – как же быстро пролетело время. Они даже не заметили. День прошел так быстро, что он даже не успел посмотреть ни одной достопримечательности, о которых говорила Симона Ру, рассказывая в своей замечательной книге о жизни средневекового Парижа. Он даже не сходил посмотреть на строящийся собор Нотр Дам, а лишь ходил по лавкам средневекового рынка и сидел в вонючей таверне. Но рядом стоял Бруно в руках которого две великолепных книги и Демьян предвкушал как он, вернувшись домой, в двадцать первый век будет сидеть всю ночь и листать их, тщательно просматривая каждую страницу. Смеясь над маргиналами оставленными рукой самого Боккаччо.
– Глянь, что там за движуха, – встревоженно спросил Бруно и медленно отступил за спину Демьяна.
– Да какая разница, – беспечно ответил Демьян, – давай двигать до дома, завтра куча дел.
Со стороны одной из улиц к ним приближалась небольшая группа людей, двое шедших впереди держали факелы. В свете факелов поблескивали начищенные кирасы и большие топорища алебард на длинных древках. Тот, что шел посередине, держал в руке жестяной фонарь, в котором горела и нещадно чадила толстая свеча их животного жира непригодного в пищу. Треск горящего сала слышался даже им, стоящим метрах в двадцати от этой вооруженной группы.
Они подошли к Демьяну. Из темноты появился тот самый нищий, которого он угощал вином из своего стакана, он вышел вперед и указывая пальцем на Демьяна завопил.