По идее, Гастон тоже должен также удивиться, но его наоборот это лишь в очередной раз развеселило.
— Вот как! — весело фыркнул Гастон, — мд-а-а, приятель это как минимум попахивает обвинениями в колдовстве, ведь это как ни крути отношения с дьяволом, если мастер Жиль постарается, то и еретиком себя назовешь. Костер, приятель! Тебя зажарят, как пить дать.
Перед глазами Демьяна пронеслись средневековые гравюры с жуткими черно-белыми сценами сожжения еретиков и ведьм. Веселые лица палачей орудующих длинными кочергами и их подмастерьев, ловко подбрасывающих дрова под ноги несчастных жертв. Лица самих жертв искаженные от боли, страха и раскаяния, распростёртые над ними персты молящихся, не знающих пощады, священников. Демьян судорожно сглотнул.
— Скажите Гастон, а вы за что сюда попали?
Демьяну так не хотелось, что бы в случае чего одному идти на костер. И он с надеждой думал, Гастон вольный человек составит ему компанию — так будет не так страшно, можно сказать веселее.
— Ты нечаянно купил пулены, а я вот совершенно нечаянно попал рукой в чужой карман.
— Как это?
— А вот так, приятель! Полез рукой в свой карман за монеткой и не заметил, как попал рукой в карман стоящего рядом сеньора. И вот же незадача! Никто не верит, что я не виновен, так же как и ты. Я же сделал это совершенно случайно!
Демьян понял, что Гастон смеётся над ним.
— А что за это бывает?
— В моем случае так, как моя рука, совершенно случайно, оказалась в кармане благородного сеньора, это недоразумение обойдется тем, что мастер Жиль отрубит мне сначала мои кисти рук, потом он их выгодно продаст, как талисман, а в довершение печального земного пути Гастона Ман Дуо, вздернет меня на верёвочном платке повыше к небесам.
— А костер? — с надеждой спросил Демьян.
— Нет, приятель, на костре зажарят тебя, как раз на Гревской площади ты займешь место на огненном пьедестале, — засмеялся Гастон.
Некоторое время помолчали, каждый думая о своем. Потом Гастон спросил.
— А ты вот так, что запросто разгуливал в пуленах, а потом бац! И тебя схватили?
— Нас сдал один нищий с рынка.
— Нищий?! Это кто?
— Какой-то Жо калека из Амбуа.
— Да я знаю его… Этого вонючего пса. Давно уже поговаривают, что он продажный Иуда.
Раздались приближающиеся шаги. К клеткам, где они сидели, приблизились три вооруженных человека. Двое стражников с факелами в руках, опоясанные мечами и один тип небольшого роста с приплюснутым лицом французского бульдога. Он держал большую связку ключей в руках и обладал большим устрашающим кинжалом, тоже на поясе, как и у двух своих товарищей.
— Добрый день или добрый вечер Вилиьре, не знаю, что там за стенами сейчас за стенами Большого Шатле. Ты не хочешь перевести меня из этой вонючей крысиной норы в апартаменты повыше, где есть окна и свежий воздух.
Тюремщик ничего не ответил Гастону. Переваливаясь на кривых, нога он подошел к клетке, где сидел Демьян, взял у одного из стражников факел, приподнял его повыше и близоруко щурясь, посмотрел на Демьяна.
— Да, вот он. Этого сатанинского слугу велел притащить преподобный Томазо.
— Ну, так открывай не мешкай, — приказал один из стражников.
Загремели ключи, решетчатая дверь в клетку Демьяна отворилась. Он весь сжался от ужаса, видя, как к нему подошли два коренастых стражника и грубо приподняли его подмышки, так как ноги у него от страха ослабли, и он сам не мог встать.
— Стойте! — бросил им низкорослый тюремщик, — Снимите с него одежду. Все рано мастер Жиль ее разорвет, прежде чем будет жечь тело этого колдуна железом.
Демьяну стало дурно от этих слов. Два стражника, легко, словно шкуру с тушки кролика стянули одежду с Демьяна и бросили на ворох пожухлой соломы.
— Приятель, похоже тебе назначил свидание мастер Жиль! — весело прокомментировал, действие стражи и тюремщика Гастон, — удачи тебе приятель.
— Закрой свою пасть! — рявкнул тюремщик, — Скоро и тебя поведут к эшафоту на брак с веревочной дочкой мастера Жиля. Только жаль она девка не столь горячая, что ожидает этого сатанинского слугу.
Стражники и тюремщик громко засмеялись над удачной шуткой тюремщика.
Вдруг к Демьяну вернулось самообладание. Он, сам встал на ноги и что есть силы, двинул ногой в пах стоящему перед ним тюремщику. Тот охнул и выронил связку ключей и факел. Потом оттолкнулся обеими ногами об пол и повалил обоих стражников, державших его под руки. Они явно не ожидали такого от Демьяна, рухнули, гремя мечами и кирасами. Демьян абсолютно голый, громко шлепая босыми ногами, рванул по каменному коридору. За спиной он услышал, как весело улюлюкал Гастон восторженно, подбадривая его. Он бежал, ошалев от страха и от мощного притока адреналина в крови. Готовый бежать быстро как ветер, перепрыгивать, словно опытный уличный паркурщик через все препятствия. Сокрушать кулаком всех возникающих на пути него тюремщиков. Это был лучший в его жизни забег на короткую дистанцию. Он не сомневался — его никто не догонит. Крылья свободы и воли несли его из стен мрачной тюрьмы. Это будет славный, единственный побег в истории тюрьмы Большое Шатле, он войдет в ее мрачную историю. И он удался бы…