- Твой брат Артур приехал!
К нам повернулся и этот мужик. Это был мой шеф - Василий.
- Сынок! - позвал Василий меня. Я не сразу додумал, чего он так обращается, но не подвел шефа.
- Да, папа?
- Поди, помоги, хозяйке дома распаковать подарки, - велел Василий.
Я его послушался и последовал за хозяйкой. Василий, изображая радость от встречи, подошел к опешившему Монакову и стал обнимать его, хлопая по спине.
- Пойдем, - властно позвала меня Альта. - Им надо побыть вдвоем.
Мы прошли в комнату. Миленькая, но холодная. Камень все же. На большом круглом столе, который занимал половину комнаты, стоял сундук.
- Открывай, - разрешила хозяйка.
Я не сплоховал. В сундуке были странные вещи. Если я мог понять зачем там материя, то вот зачем там одна подкова, не мог. Также там была странная фиговина, наподобие жезла с орлом. Еще пара чулок с поясом и литровая бутылка самогона. Потом пошли еще куски материи и пара обуви на ребенка.
Хозяйку порадовали эти подарки. Я все ждал Василия и Монакова. Их не было.
- Так, у кого ты учишься? - я подпрыгнул от вопроса Альты.
- Я учусь с Ель у Петра, - сегодня мне уже задавали этот вопрос.
- Хорошо, - Альта с любопытством посмотрела на меня. - Садись, будем ждать наших. А пока ты расскажи о себе, об отце.
Я ужаснулся, а что если мои слова не совпадут со словами "отца". Василий спас меня. Они появились в дверях с Монаковым. Тот был растерян, но несомненно счастлив. Что интересно ему сказал Василий.
Вечер прошел не так замечательно, как я смел надеятся. Василий кормил байками прекрасную Альту. Монаков же пребывал в состоянии эйфории. У меня появилась мысль, что может Василий его уколол чем наркосодержащим.
К реальности я вернулся при словах, что спать с "отцом" мы будем в лучшей комнате наверху.
Спать я не хотел, открыл окно и смотрел на все, что мог увидеть. Я просто пожирал этот мир глазами. Василий ухмыльнулся, но одергивать меня не стал.
- Вижу сил у тебя много так, что выполнишь поручение, - послышалось с его кровати.
- Хорошо, - я был согласен сделать что-угодно, ведь это покажет мне этот мир еще чуть-чуть.
- Следи по часам. Будет к трем спускайся вниз. Мерлин будет ждать. Пойдешь с ним, куда укажет. Подождете там немного, потом проследишь, как ему вставят блокиратор, возьмешь бумаги и с ним назад. Все ясно?
- Кто вставит?
- Тамдировцы, - Василий выложил на стол конверт. - Ты им отдашь это. Понял?
- Понял, - я был пьян от счастья. - А как это блокиратор?
Василий уселся на кровать, потом улегся и положил руки под голову:
- Я отдохну, а то замаялся этого водяного искать.
Я ждал ответа на свой вопрос.
- Значит, что его пришпилят к этому месту, как бабочку. Помоется хоть мужик, а то это же не жизнь.
- Его здесь? - я понял беспредельную радость Монакова.
- А куда его еще? Он для исследователей бесполезен, - Василий закрыл глаза. - Сторожи юрист, тебе полезно быть бдительным.
Я сторожил. До назначенного времени оставалось еще три с половиной часа. Каюсь, не усидел на месте и вышел во двор. Монаков видимо сторожил меня потому, что в то же время оказался во дворе.
- Куда? - Монаков переживал за меня.
- Посмотреть, - я мечтал еще раз выйти за ворота.
- Опасно до двух часов, - Монаков вцепился меня, как давеча я держался за него. - После двух и пойдем.
- Тогда посидим здесь, и ты расскажи что-нибудь об этом месте, - я подошел к скамейке у ворот.
- Посидим, покурим.
- Я не курю, - я отказался от предложенной сигары.
- А я тоже не курю, просто день такой, - оправдался Монаков. - Жить то как хорошо получается.
- А я и не спорю, - мы сидели и молчали. Уютно молчали.
От Монакова буквально физически исходила волна благодарности.
- Мне вот страшно здесь не бывает, - признался отчего-то Монаков. - Там всегда было, а здесь нормально. Хотя жена у меня не сахар, да и люди здесь не самые добрые в мирах.
"В мирах" это меня добило. Монаков, ставший Мерлином, думал об этой жизни "в мирах". Для меня всегда был только один мир, а их оказывается много, и для кого-то это обыденная жизнь.
- А почему здесь можно ходить после двух? - я уставился на небо. У себя дома я никогда не смотрел на звезды и не мог сказать чем те отличаются от этих, но все равно чувствовал, что отличаются.
- Здесь с полуночи до двух выпускают по улицам извародов, - Монаков тоже посмотрел на звезды и улыбнулся им. Он то имел право улыбаться этим звездам. Это были его звезды.
- Кто такие извароды? - я ждал пояснений.
- Это собачки такие размером с хорошую лошадь. Они чуют зло. Это защитники города и лучше не попадаться им на пути, - Монаков посмотрел на меня с тем же немым обожанием, как и на звезды.
- А почему ты заселился в том старом доме? У тебя большое отличие этот и тот дом, - я повернулся к этому каменному дому и еще раз оценил его.
- Там у меня никого нет, - Монаков сегодня был настроен на откровенность. - Жене бывшей и дочери я не нужен, а здесь Альта. А вообще, Джек, мне здесь больше нравится. Здесь понимаешь еще как-то возможно верить людям, а там уже нет.
Я подумал, могу ли с ним согласится, но так и не пришел к однозначному ответу.
- Мерлин, - я решил, что теперь он и для меня Мерлин, - а что ты здесь делаешь?
- Я? - Мерлин стряхнул свою сигару. - Я здесь живу. А работать не работаю, но жене помогаю. Знаешь, как прислугу надо держать, как работников? Она то с торговой жилкой, а вот мне не дано, но с людьми я справляюсь.
Я про себя подумал, что плоховато он справляется, если сегодня дома есть было нечего, но промолчал на этот счет.
- А гости к вам ходят?
- Конечно, ходят, - Мерлин затушил сигару. Курить у него получалось плохо. - Родственники жены, знакомые, ее дети от первого мужа, торговые партнеры.
- А как здесь медицина?
- А лекари есть, - беззаботно пожал плечами Мерлин. - Это вроде, как не магия, но вполне помогает. Зубы, переломы, язвы лечат. С операциями здесь плохо, но и у нас куда попадешь. Так могут прооперировать, что дуба дашь или калекой останешься. Где же это видано, чтобы врачи на тройки могли учится?
- Да, - я глубокомысленно согласился.
- Здесь лекари всякие экзамены держат, и если не сдашь, то голова с плеч. Так, что платят им ой как много. Но и лечат они соответственно, - по эмоциональности Монакова-Мерлина было ясно, что эту он тему знает лично.
- А ты знаком с лекарями?
- Сын жены лекарь, - пояснил Мерлин.
- А о чем здесь люди говорят обычно? - меня интересовало все.
- О погоде, об урожае, о лошадях, сплетничают, о воинах, о лекарях, о богачах и ворах и о еде, - принялся добросовестно перечислять Мерлин.
- Как и у нас?
Ветер принес тихий лай. Я понял, что это видимо те городские песики.
- Нет, - Мерлин знал в чем различие этих разговоров, но до меня не смог донести эту мысль. - А извародов не бойся, - зачем то сказал он мне. - У нас на воротах висит жнах. - Не дожидаясь моих вопросов, он объяснил, что это что-то вроде охранной грамоты.
- Мерлин, а здесь зима бывает?
- Бывает, конечно, - Мерлин поднялся и предложил мне встать на скамейку, чтобы посмотреть городских собачек.
Я последовал его приглашению. По улице неспешно двигалась стая из десятка собак. По размеру близко к лошади, согласен. Клыки у них были, брыли, шерсть короткая. Все собаки черные. Они шли и нюхали воздух. Опасность от них шла, как от атомного реактора. От таких собачек не убежишь.
- А как же у вас воруют, если есть такие собачки? - мы уже снова сидели на скамейке.
- Да, как у всех, - Мерлин сладко потянулся и посмотрел на дом. - Собаки они зло для всех вынюхивают, а не в частности.
- А зло для всех это заговор или теракт? - я многого не понимал в этих простых объяснениях.
- Нет, зло для всех это смерть, а деньги это так, - Мерлин еще раз посмотрел на небо. - Скоро уже пойдем. Хочешь я тебе чего покажу? Пойдем пораньше?