π Голгот вскакивает. Он слетел с нарезки. Он чуть ли не набрасывается на коммодора:
— Мой отец — это мой отец. А я Голгот-девятый! Каждое поколение сильнее предыдущего! У меня лучшая из орд. С Тараном, который не знает, что это такое — «снос под ветром»! Мы пройдем! Что бы вы ни говорили! Вы всего-навсего эоловеды! Что вы знаете о настоящем контраходе, который делаетсяхребтом!
Вежливость коммодора не позволяет ему отвечать в том же ключе.
Он встречает атаку рассудительно, не пытаясь перечить нашему трассёру:
— Я не сомневаюсь в ваших способностях, они общепризнаны. Я просто пытаюсь вас предостеречь, как, вне сомнения, сделали бы ваши собственные родители. Мы замерили своими анемометрами скорость бурана на изгибе. Мы даже технически сможем, запустив наши турбины перехвата, воспроизвести ту же скорость ходовыми пропеллерами. Таким образом вы получите, если вам это любопытно, своего рода имитацию того, что вас ждет в ущелье... Если вас это развлечет, я распоряжусь, чтобы моя команда настроила ветряные турбины. Одновременно они поставят паруса, чтобы уравновесить тягу и удерживать корабль зависшим на месте, пока за кормой работают пропеллеры. Вы встанете за кормой на уровне земли, и мы выясним, выстоите ли вы под таким ветром...
Он предлагает эту идею без злого умысла, не для того, чтобы попытать нас, а для того, чтобы положить конец раздору — путем фактической проверки. Голгот бросает на нас быстрый взгляд.
Мы побаиваемся осрамиться, хоть этого и не признаем, но в то же самое время слишком жаждем внести ясность. А еще — суметь сбить с них спесь.
В конце концов, только фурвенту удалось оторвать нас от земли.
— Настраивайте тогда свои турбины. Мы продемонстрируем вам, что такое Орда!
— С удовольствием!
) Сразу сказано — сразу сделано. Спускаемся по трапу и идем строиться в степи за кормой корабля, лицом к деревянному киля. Три огромных пропеллера диаметром по три метра вделаны в три круглых отверстия, вырезанных в самом корпусе на высоте метра над землей. Для симуляции — высота идеальная. Мы натягиваем шлемы и защиту, пристегиваем кошки — четверть сотни человек под заинтригованными взглядами фреолов, большинство из которых наблюдают за нами с кормовой палубы, опираясь на планшир, в десяти метрах над нашими головами. В тени корабля влажнеет трава, плечи начинает окутывать прохлада... Тут нас начинает настраивать Пьетро:
— Хорошо, сейчас нам главным образом нужно осадить задавак! Техника контрахода как при начале фурвента: тело согнуто, идти бочком. Фиксируем подветренную ногу. Поплотнее. Голова, локти и колени на одной линии...
— Вы усекли регламент? — перебивает его Голгот. — Сначала они раскручивают свой первый винт, по силе это примерно как на входе в ущелье. По идее, для нас ничего страшного. Как раз закрепимся в стойке. Далее, по сигналу трубы они раскручивают второй пропеллер: тут нам придется отвести Таран к опорной группе и прикрывать ее по-настоящему. Строимся ромбом. Плечом к плечу, как черепахи! Стая сзади: вы подпираете парней, которые вас прикрывают. Как долбаные несущие балки! Каждый из них рискует сквозануть в любой момент. Вы сами поменьше тряситесь, лучше соберитесь в массив. Вы фундамент, мерзавцы, не забывайте! Если просрете вы — просрет Таран, чудес не бывает! Я не хочу обнаружить, что за моей задницей хоть кто-то забздел! Ясно?
— Ясно!!
— По второму сигналу трубы запускается третий пропеллер. Вот этого и будут поджидать фанфарольчики! Нам, Тарану, придется сложиться пополам, сгорбить загривки, упереться рылом в башмаки, набирать сил для броска. Значит, прибиваемся к поддержке. Те, кто сзади: вам надо будет упереться башками нам в задницы! Сразу же! Будьте не просто куски мяса: кости как скалы. Нужно три минуты продержаться. Долговато. Думаю, никому из вас неохота обоссаться. Вы не просто бестии — вы из камня. Дышите глубже. Терпите стойче. Держитесь до того момента, как труба не проорет, что у Орды таки есть яйца! По местам!
— По местам!
Мало-помалу я различаю крики матросов и шум проворачивающихся турбин. Корабль мощно урчит. Коммодор стоит на борту над пропеллерами с трубачом. Он в безопасности, но прекрасно нам виден.
— Дорогие друзья, настал час истины! Желаю удачи и, как бы ни повернулось, аперитивы в виде нашего лучшего вина на пирушке — ваши по праву! Внимание… Трубач! Первый пропеллер!
Долгое пение трубы, приправленное ободряющими криками и развеселым свистом... Гот, не дрогнув, занимает свое место впереди. Он сгибается дугой, сердито топает и орет: «Сомкнись!» Первый пропеллер начинает рубить воздух, затем очень скоро принимается мурлыкать, жужжать, яростно храпеть. Масса воздуха, которую мы встречаем всем телом, похожа на добрый стеш[25]: одежда хлопает, как флаги, резко натягивается на шее, в рукавах и на голенях. Под тягой корабль немного продвигается вперед, отъезжает на пару метров и затем сдает назад. Мое правое плечо касается спины Голгота, правое колено почти в нее втыкается. Моя левая нога как бы слегка отходит, чтобы защитить Эрга и построить треугольник. Пьетро располагается строго так же, как я, сиамски-симметрично. У нас хорошая опора. Пропеллер веет на нас неровно, так, что нас чуть пошатывает под всплесками. Но это ничего.
25
Третья форма ветра: зефирин, сламино, стеш, шун, кривец, фурвент. 7-я, 8-я и 9-я формы Орде пока неизвестны.