Две недели назад летняя стажировка закончилась. Пусть наша работа и не была закончена, но я гордилась своим вкладом. По крайней мере я рассчитывала на великолепное рекомендательное письмо от своего босса.
То, что я получила на самом деле, взорвало мой мозг:
Годовой контракт, чтобы остаться в фирме, и подготовить рекламную кампанию к ее запуску. Стоимость из контракта? 120,000$, оклад, плюс еще пятьдесят процентов в исполнительных премиях.
Если бы я заработала премии, то могла бы полностью выплатить все образовательные кредиты, когда вернулась бы в школу. Конечно же, я подписала. Мне даже предложили помещение на время моего полного пребывания, не участок далеко от главного офиса в Пало-Альто. Тот стимул стоил еще тридцать или сорок тысяч.
За два дня были сделаны документы. Своему представителю деканата я сообщила, что возьму академический отпуск. Он ответил, немедленно выражая свое волнения за меня, и напомнил, что в следующем году меня будут с радостью ждать. Все школы Лиги плюща рады таким вещам. Они хотят поддержать абсолютно совершенный уровень церемонии вручения дипломов. Затем оставалась самая трудная часть: позвонить Соне и Фей и сказать, что съезжаю с нашего дома. Я думала они расстроятся.
Вместо этого, как и хорошие друзья, они сказали, что, счастливы за меня.
Было такое чувство, что мечта сбывается.
В течение последних нескольких дней клиент был все более и более отдален в связях с моей командой. Я сброшена со счетов предупредительными знаками. Такое иногда бывает. В конце концов, они огромные транснациональные корпорации. Независимо от того, сколько они могли бы платить моей фирме, у них есть другие продукты, другие обязанности.
Это лишь небольшое осложнение. Нечего терять сон из-за …
До тер пор, пока глава моей команды не нашел нас в полдень и не попросил пойти домой пораньше.
Он сказал, что мы упорно работали и заслужили перерыв. Так как была пятница, мы получили трехдневный уик-энд.
Я должна была почувствовать подвох. Но этого не случилось, я была единственной, кого попросили уехать. Целая команда была распущена рано. Мы планировали встретиться за ужином в шикарном хипстерском баре.
Ничего страшного, я думала …, пока мне не позвонили от HR. Клиент вышел из дела. Проект закончен. Мне заплатили бы, распределили пропорционально, в течение двух недель работы. Но не больше. У меня была неделя, чтобы освободить квартиру. Такое чувство, что мой мир рушится. Прощай финансовая свобода. Прощай начало новой жизни. Прощай, красивый Пало-Альто. За тридцать секунд мне сказали, что я бездомная, безработная, и мне абсолютно некуда обратиться.
Йельский университет не принимает поздние регистрации. Ни в коем случае. Никогда. Даже возвращение на весенний семестр было бы напряжно. Они любят, чтобы их студенты обучались с начала года. Они упорно работают над тем, чтобы построить домашнее сообщество, и не хотят разрушить его вновь прибывшими, в середине года.
Кроме того, большинство студентов в Йельском университете происходят из богатых семей.
С запозданием, я понимаю жалостную тщетность своей угрозы по телефону. Если я припрусь в офис своего босса завтра утром, то не увижу ни души.
В выходные здание закрыто.
Я кричу в подушку, пока мой голос не охрип.
Куда я пойду? Что делать? Моя мать —
Нет. Она единственная, что у меня есть. Но я не собираюсь ползать перед ней. Мы шесть лет не разговаривали. Она была инициатором конфликта. И только ей под силу восстановить наши отношения. Я обещала себе, что никогда не буду ответственна за ее ошибки.
Итак, с чем же я осталась?
Разбитая, безработная, и по уши в долгах. Вот где.
Хуже того, теперь я потеряла следующие двенадцать месяцев своей жизни. Пуф, их не стало, точно так же, как и этого звука. Я не могу пойти в школу. Я не могу работать ни над чем, что поможет мне в будущем.
Но, я намереваюсь придерживаться другой вещи, которую я сказала. Я не смирюсь с этим без борьбы. Они должны будут тянуть Лилли Райдер, пинающую и кричащую через ямы ада, прежде чем она сдастся.
Глава 18 (Настоящий момент).
Я прихожу в себя. Я вся дрожу.
Темно. Всегда так темно.
Я не чувствую всю левую сторону тела.
Блядь.
Я спала на ней, отчего кровь перестала поступать.
Я с трудом сажусь и пытаюсь побороть головокружение. Мелькают белые пятна. Что хуже, так это то, что прожектора и подноса с едой нет.
Я пытаюсь не думать о том, что это значит. Это - он? Контракт со стола?
Я победила …?
Единственная вещь, которую ты выиграла, это медленная, изнурительная смерть, голос в моем подсознании насмехается надо мной. Отлично, Лилли!
Нет! Я качаю головой. Нет! Я не хочу умирать.
Контракт предвещает пять лет рабства перед моим выпуском?
Прекрасно. Отлично! Я возьму его. Я далеко за пределами отчаяния.
- Здравствуйте? - пищу я.
Мой голос слабый и тонкий.
- Здравствуйте? Здесь есть кто-нибудь?
Но никакого ответа не следует.
- Привет? Кто-нибудь слышит меня?
Я делаю пять долгих вдохов. Десять. Двадцать. Тридцать.
Огни остаются неизменными. Я пытаюсь стоять, надеясь вызвать датчик движения — и в итоге падаю плашмя лицом на пол.
На полу я больше ничего не чувствую. Ни холод, ни боль, ни голод не имеют для меня значение. Я существую, лишенная темноты.
Я отчаянно нуждаюсь в человеческом контакте. Любом человеческом контакте. Что такое жизнь, лишенная радости, теплоты, любви?
Как сдержать то, что разрушает меня? Как я могу сохранять здравомыслие в месте, предназначенном полностью сломать меня?
Глаза закрыты или открыты, это не имеет никакого значения. Я онемела. Я забыта.
Я - ничто.
Глава 19 (месяц назад)
Я жду утра понедельника, ведь именно тогда мне предстоит встретиться с главой HR. Теплое утреннее солнце не растопит лед в моих венах.
У меня ужасное настроение. Мало того, что я должна была вынести почти часовое ожидание в фирме, на которую я работала, но, кроме того, меня уволили так же легко, как и девочку-скаут, продающую печенье. Имейте в виду, это был тот же самый человек PR, который тепло приветствовал меня, когда я приехала в начале лета!