Глава 16
Карина
Рядом с Люцифером было хорошо, но пора приступать ко второй части плана. Привела себя в порядок под голодный взгляд, завязала волосы в низкий хвост, и уже собиралась уходить, как мужчина поймал за руку и остановил.
— И куда ты собралась? — Хватило сил беспечно улыбнуться, должна же изображать себя прежнюю?
— У тебя есть жена, забыл? А я просто решила проверить, что к тебе чувствую. — Он начал злиться, и если раньше меня бы это напугало, то сейчас страха не ощущала.
— Проверила? — В голосе появились стальные нотки. Это даже забавно.
— Проверила. Лучше разберись со своей особенностью, больно уж странно получается, пара есть, а трахаешься с другой. — Люцифер дёрнулся, будто от пощёчины. Неприятно тебе? Это только начало. Выдернула руку и вышла, набирая номер Николая.
— Я освободилась. Поговорил с Асмодеем?
— Да, он понял, и вмешиваться не будет. Не положено у них подобное, а получить ещё одно наказание ему не хочется. Сейчас спущусь на лифте.
Со своим всадником встретилась уже в металлической коробке, он мельком глянул на меня и усмехнулся. Заостряться на это внимание не стала, пусть себе думает, что желает. Интересно только, когда дьявол поймёт, что его привязанность к той женщине, Елене, липовая? Нужно приготовиться, подобное он с рук не спустит, а это значит, что грядёт война, вот только на какой территории она произойдёт?
Дома было тихо, остальные всадники либо на добыче эмоций, либо выполняют свои прямые обязанности. Люди не могут жить вечно, как только приходят их время, то приходит смерть, если предписан уход из-за болезни, то Чума, сейчас настали времена, когда меньше всего работы у Голода. Пожалуй, в этом вопросе никогда нет проблем у Войны, пусть и не самые большие сражения, но мелкие стычки есть во всех уголках мира. Прошла на кухню и мне чуть дурно не стало. Огромная тарелка всеразличных жареных насекомых, даже скорпионы завалялись. Интересно, и кто такой умный? Хлопнула дверь туалета и оттуда вышла Алина, увидела меня, улыбнулась, и бодрой походкой подошла к столу.
— Пробуйте, это вкусно! — Девушка закинула в рот сжавшуюся личинку и со вкусом прожевала, закатывая от удовольствия глаза. По коже пробежали мурашки, неужели остаточное восприятие с того момента, когда сущность спала?
— Воздержусь. — Алина пожала плечами и взяла коричневого кузнечика. Вот уж и правда Голод.
Её я нашла возле городской стены, она, и ещё несколько людей, подпирали спинами дерево ограждения. Впалые щеки, бледные, потрескавшиеся губы, выступающие кости в грязных, дырявых тряпках. Кто-то помирал от болезни, кто-то от многочисленных ран. Их объединяло одно — каждого считали мусором, недостойного жить в маленьком городке. Амели, так звали девчушку лет тринадцати. Как потом узнала, она оказалась круглой сиротой в десять лет, а родственники достаточно быстро отобрали маленький домик, оставшейся той от родителей. Голод тогда многое пережила за три года, насилие кузена, побои жены дяди, и работа от рассвета до заката за жалкий кусок хлеба да стакан грязной воды, а когда ей исполнилось тринадцать и огрела насильника палкой, то его родители выгнали её, нажаловались старосте на неблагодарную племянницу. Идти было некуда, да и не смогла бы со сломанными ногами, так и осталась у изгороди города помирать в надежде, что уж следующая жизнь будет лучше. Человеческие души для меня всегда открыты, вот и Амели прочитала. Когда-то, до первого пробуждения, я так же подвергалась насилию и голоду, поэтому не смогла пройти мимо, ещё и Чума попросил, слишком уж похожа была на его дочку, что умерла вот уже как десять лет назад. За эти года я привыкла относиться к нему и Войне как к сыновьям, решила принять под своё крыло и эту девочку. Со временем она отогрелась, стала преданной, словно пёс, и безропотно исполняла любой приказ, взамен получая уважение и нерастраченное материнское тепло.
— Давай своего кузнечика. — Алина радостно улыбнулась. Вот же ненасытная, всегда что-то жуёт, за столько тысячелетий так и не избавилась от страха, что еда может кончиться. Взяла того, что поменьше, он выглядит наиболее аппетитным из всего этого безобразия. Первый хруст и меня передернуло. Вроде неплохо, словно пережаренную рыбью шкуру прожевала, достаточно съедобно, если не знать что ешь.
— Вот, я же не дам вам съесть какую-нибудь гадость. Как все прошло? — Хитро улыбнулась и вытерла руки об салфетку.