Однако это был не конец истории. Не прошло и нескольких дней, как Лидии позвонил… врач. Из городской больницы, хирургического отделения. Никита дал её номер как самого близкого человека (что правда, так как все Никитины родственники жили далеко от Сочи). Он попал в аварию на электросамокате, у него травма спины и частично парализованы ноги. Разумеется, Лидия помчалась его навещать. Он был так убит горем, так кроток, так растроган её милосердием, что уже через пару посещений смог убедить Лиду: они должны быть вместе, иного пути нет.
С тех пор прошло несколько месяцев, и характер Никиты вернулся на круги своя. Порой, замечая раздражение у своей невесты, он на время смирялся и вёл себя, как ангел Божий, но надолго его не хватало. Любимым развлечением Никиты опять стало исправление Лидии и её многочисленных недостатков. Как прежде окончания курсов, теперь она исступлённо ждала его выздоровления.
Глава 3. Знакомство
После работы Вадим заехал за Вероникой к ней домой. Она жила в Курортном городке, снимала квартиру в жёлтой девятиэтажной новостройке с синими окнами. Въезд на ровную парковку возле дома был перекрыт шлагбаумом, а прилегающая улица находилась под таким углом и была так плотно заставлена автомобилями, что Вадим сделал себе на будущее мысленную заметку: отправлять за девушкой такси. Кое-как припарковавшись, он вышел на улицу-горку, пересёк двор и вошёл в пахнущий шпаклёвкой подъезд. Лифт, обитый фанерой и обклеенный объявлениями о ремонтно-декоративных работах, скрипел и покачивался при движении. В коридорах кое-где не работали лампочки. Вадим нашёл дверь без номера только потому, что Вероника точно описала ему её местоположение.
— О, добрый вечер, Вадим Романович! — радостно воскликнула девушка, полностью готовая, только с босыми ногами. Квартира за её спиной так же мало напоминала обжитое помещение, как и весь дом. Всюду валялись сумки, пакеты и одежда. В прихожей стоял старый, покосившийся, обляпанный краской шкаф с криво подвешенной дверцей. Под свежевыкрашенным потолком вместо люстры на проводе болталась просто лампочка в патроне.
— Ну как вам? — Вероника развела руками, явно указывая на себя. — Я всё точно по вашей инструкции сделала…
Она действительно была бы похожа на подростка, если бы не яркий вызывающий макияж: острые чёрные стрелки и фантастически длинные, пышные ресницы, почему-то выкрашенные в розовый цвет. Одежда полностью соответствовала рекомендациям Вадима: широкие джинсы волочились по полу. Рубаха, размеров на десять больше необходимого, болталась на Веронике, как рабочая одежда на каком-нибудь тощем негре из Миссисипи начала двадцатого века. Вадим в очередной раз подивился тому, насколько некритично относится молодёжь к веяниям моды. Словно им вообще всё равно, что на себя напялить, и в их пустых тинейджерских головах нет ни малейших эстетических ориентиров. Один стадный инстинкт.
Тут Вероника с видом фокусника дёрнула полы рубахи в стороны, и взгляду Вадима предстал её скромный, но вполне привлекательный бюст, одетый в крошечную облегающую маечку, и кусок обнажённого живота. Девушка упёрла руки в бока, демонстрируя очень тонкую талию, и с самодовольством уставилась на лицо Вадима, изучая его реакцию. Реакция была не слишком яркой: он задумался о том, понравится ли Вероникин живот его дочери.
— Никусь, кто там? — донёсся слабый женский голос откуда-то из глубин квартиры.
Сразу же после этого Вадим заметил едва различимый сладковатый запах старости.
— Это за мной, ба! — ответила Вероника громко. — Я уезжаю, буду не поздно!
Старушка пробормотала в ответ что-то неразборчивое.
— Простите за беспорядок, — сказала Вероника, когда они вошли в лифт, — мы только заехали, в квартире ещё ремонт…
— Понятно, — прервал Вадим. — Ничего страшного.
Он открыл ей дверь автомобиля, она с явным удовольствием уселась на пассажирское сиденье, не забыв многозначительно стрельнуть в него глазками. Стрельба, надо сказать, была более чем внушительной — с такими-то стрелками — но Вадима эти игры в гляделки не трогали. Наверное, он уже вырос из возраста флирта с девушками…
Они с большим трудом развернулись на узкой наклонной дороге и двинулись навстречу вечерним пробкам.