- Ой, извините ваше мега величество, а то я как-то сразу не сообразила, поинтересоваться у вас, можно ли мне общаться с друзьями и испытывать хоть какие-то чувства! Мне просто нет прощения!
- Общаться с друзьями!? - похоже, из всей тирады он услышал только одну фразу, - Находиться с полуголым мужиком в комнате - это, по-твоему, общаться с друзьями?
- Иди к черту! Я не собираюсь оправдываться! И если уж на то пошло, то я все ещё свободная женщина!
Марок как-то сразу сник, и глаза его потухли. Я же упивалась выигранным спором.
- Эва, что ж ты со мной делаешь, - он на мгновенье закрыл глаза, - С тех пор как тебя увидел, дня не могу прожить, чтобы не думать о тебе. Неужели ты не видишь, что моя ревность убивает меня самого? А ты… ты действительно свободная и я не могу тебе что-то запретить, - он открыл глаза, - Но очень хочу, чтобы ты принадлежала только мне.
Его ответ сбил с меня всю боевую спесь. Как можно быть одновременно таким диктатором и таким необыкновенно нежным и откровенным?
- Знаешь, - уже спокойно сказала я, - Наши отношения развиваются чересчур стремительно. Но мне это нравиться. Я тоже хочу, чтобы ты принадлежал только мне.
- Ты сомневаешься во мне?
- Ивлина, - произнесла я имя рабыни, занимавшее мои мысли,- Кто она, какое место в твоей жизни она занимает?
Марок улыбнулся, но как-то горько, нежно взял меня за руку и потянул за собой.
- Пойдем, ты получишь ответы на все твои вопросы.
Передо мной стояла девушка - еще не сформировавшийся подросток, которому от силы можно было дать лет четырнадцать, не больше. С синими, как у всех изибнисцев волосами и абсолютно голубыми глазами. Контраст был нереальным.
- Познакомься, Эва, это Ивлина - моя дочь.
В последнее время моя жизнь щедра на сюрпризы. Вот и сейчас не жизнь, а какая-то мелодрама ходячая. Девушка подняла на меня глаза и окинула меня презрительным взглядом, впрочем, не только меня, но и своего отца.
- Твоя новая игрушка? - раздался мелодичный голосок, реплика, судя по всему, была сказана в мой адрес.
- Ивлина! - загремел Марок.
- Я все равно сбегу! - закричала она и ринулась вон из дома. Марок дал команду двоим изибнисцам, которые ее поймали и вернули, и те устремились за ней.
- Твоя дочь - рабыня?
Марок скривился, словно от зубной боли и кивнул. А потом его будто прорвало, и он начал говорить, не умолкая:
- Это кошмар, для меня, для нее, для всей нашей семьи. Я был молодым и несдержанным, увлекся рабыней отца, та забеременела и родила. Обычно наше сословие не допускает подобного, но я был слишком молод и не думал о последствиях. Два года назад я выкупил собственную дочь у своего отца, она ненавидит меня, и я ее не виню. Ее мать сделала все, чтобы внушить ей, что она не просто рабыня, что может быть свободной и уважаемой, но год проходил за годом и ничего не менялось.
- Почему не освободишь ее?
- Я пытался, Совет запретил. По закону, если рождаются такие дети, они не могут быть свободными, пока не родиться законный наследник.
- Это какой-то бредовый закон! - воскликнула я, не выдержав.
Марок кивнул, выглядел он таким несчастным, что я, не раздумывая, что делаю, обняла его.
- Факт остается фактом, моя революционерка, - он улыбнулся,- Пока я не женюсь, не обзаведусь наследником, она не может быть свободной, а значит, будет меня ненавидеть.
Я тихо вздохнула, продолжая его обнимать и делать про себя выводы: да, что ни говори первая любовь пришла ко мне поздновато, но лучше поздно, чем никогда?
- Марок - сир...
Да, твою же мать! Ламинок! Чтоб тебя черти слопали! Или кто у вас там?
Естественно, мой любимый мужчина тут же расцепил объятья и обернулся к начальнику охраны.
- Марок - сир, - повторил Ламинок, - Приехала делегация из Совета. Они хотят видеть женщину.
Я недоуменно уставилась на Ламинока: однако ж, быстро у них власти реагируют. Или это зависит от того, кто к ним прилетает? Решила не заморачиваться по этому поводу.
- Я пойду, предупрежу Сержа, - сказал мне Марок и быстро удалился, оставив меня наедине с кровожадным начальником охраны.
- Вот мне интересно, - решила съехидничать я, - А если бы твой хозяин со мной в более интимной обстановке находился, ты бы так же бесцеремонно вошел?
Ламинок потемнел лицом и с минуту молча сверлил меня глазами, а я мило улыбалась. Однако, услышав его ответ, моя улыбка сошла на нет.
- Я прекрасно вижу, что хозяин относится к вам серьезно. И если он решит жениться на вас, поверьте мне, госпожа Артёмьева, я прослежу за каждой мелочью. И я очень надеюсь, что мне удастся найти пятно в вашей биографии, что сделает невозможным женитьбу Марока-сира на вас.