Чтобы хоть немного умерить нарастающее волнение, я достала стеклянный глаз и аккуратно вставила его в трещину в коре дерева, по которому собиралась взбираться. Получился вполне симпатичный одноглазый леший.
— Пожелай мне удачи, милое чудовище, — пробормотала я, хватаясь за ближайший сучок.
Ответом мне был только нарастающий вой детектора.
Я рассчитывала карабкаться наверх медленно, с чувством, с толком, с расстановкой, четко осмысливая каждое свое движения, но когда мне последний раз удавалось осуществить задуманное?
Как только обе мои ноги оторвались от земли и оперлись о кору, позади послышалось утробное рычание. Словно по каменистому склону скатился среднего размера булыжник. Еще не обернувшись, я знала, что за спиной стоит кровосос. Возможно, еще не готовый к нападению, пока невидимый, но все равно смертельно опасный. Особенно, если учитывать такую мелочь, как погнутый ствол Винчестера.
Мне много доводилось слышать о скрытых ресурсах человеческого организме — о летчике, без разбега запрыгнувшем на крыло "кукурузника", о мальчике, в одиночку приподнявшем тяжеленное поваленное дерево. Но я никогда не задумывалась, на что способна сама.
В тот момент мне наверняка удалось побить все возможные рекорды по скоростному древолазанью (если такие существуют, конечно). На то, чтобы взобраться на самый верх — к месту сплетения крон, у меня ушло не больше десяти секунд.
По дороге я сбила какой-то артефакт. До этого он мирно покоился на ветке, словно светящийся экзотический плод, но мой стремительный взлет привел к его не менее стремительному падению. Аномалия внизу только смачно чавкнула и затихла, но засекший убегающую жертву кровосос сразу пришел в движение.
Он оказался не настолько быстр, как испуганный человек, но тоже продемонстрировал чудеса подвижности. Когда я добралась до вершины и оглянулась, мутант уже преодолел половину пути. Его когтистые лапы уверенно цеплялись за постанывающие ветки, черная шкура перекатывалась буграми мышц, а ротовые щупальца мерзко шевелились.
У меня оставалось несколько секунд на то, чтобы перехватить Винчестер наподобие биты, и приготовиться отразить атаку. Для большей устойчивости я уперлась спиной о ветку соседнего дерева. Это был рискованный шаг — обе макушки сразу пришли в движение, причем они раскачивались с разными амплитудами, в противофазе, норовя разойтись и сбросить лишний груз.
Кровосос уже был рядом. Едва его когти взметнулись возле моих сапог, я с размаху опустила Винчестер на мутанта. Метила в голову, а попала по хребту. Для толстокожего уродца, это вышло все равно, что дружеское похлопывание.
Мутант злобно хрюкнул, примериваясь для удара, но в этот момент, макушка дерева, на которой мы оба сидели, сухо хрустнула и обломилась.
Меня спасло истинное чудо — упиравшийся в спину сук зацепился за капюшон. Я даже не успела испугаться, просто на мгновение зависла в воздухе, а затем плавно опустилась на отходящую от соседнего дерева ветку. Та стойко перенесла прибавившийся вес, только легонько закачалась.
Кровососу повезло меньше. Ища опору, он неестественно растопырил конечности, сшиб в полете несколько сучков, и черным болидом устремился вниз. Я очень надеялась, что аномалия уничтожит мутанта, однако от сильного удара она сработала как трамплин. Кровосос шлепнулся на землю, затем его подкинуло ввысь и выкинуло за пределы образованного деревьями круга.
Упав на хвою, мутант вытянулся и затих. Контуры его длинного тела хорошо различались даже через легкую туманную дымку. У меня сразу зародилась надежда, что он погиб, ведь каждый знает, что мертвый кровосос всегда виден. Однако в его смерти еще требовалось убедиться…
Стараясь занять более устойчивое положение, я завозилась на импровизированном насесте. И как мне вообще удалось сюда забраться? Руки скользили по влажной от тумана коре, причем, когда требовалось отцепиться от ветки, они сразу прилипали к выделяющейся смоле. К тому же снова поднялся ветер, и стойкая до сих пор опора принялась тошнотворно раскачиваться.
Из-за тряски у меня сразу свело живот. Разделавшийся с ягодами желудок болезненно сжался и заурчал, то ли требуя очередную порцию пищи, то ли протестуя против проглоченных косточек. Я непроизвольно сложилась пополам, и тут же упустила из рук дробовик.
Сухой стук упавшего Винчестера подействовал на меня лучше всяких лекарств. Там же внизу мутант! Пока неподвижный и хорошо различимый, но что если он не погиб, а просто отключился? Можно, конечно, на некоторое время о нем забыть и попытаться дозвониться до мужиков, но вдруг пока я буду возиться с КПК, он вскочит, подпрыгнет и высушит меня, как страдающий от похмелья — бутылку пива?
Я нашарила ПМм, и не сводя глаз с темнеющего тела, с сомнением проверила наличие патронов. Никогда не любила стрелять из пистолетов. Они хороши только в ближнем бою, в узких коридорах, когда негде развернуться. И то, я бы предпочла Гадюку, но в данном походе это был бы лишний вес и непозволительная роскошь.
Мало того, что Макаров не бьет на дальние расстояния, так еще у меня осталось только два десятка патронов. Чтобы здорового кровососа завалить хватит вряд ли, но для контрольного выстрела сойдет.
Как только поутих разгулявшийся ветер, я старательно прицелилась и спустила курок. Пуля зарылась в землю метрах в двух от мутанта, но и этого хватило, чтобы кровосос утратил четкие очертания, а после и вовсе растворился в воздухе.
Выходит, он жив и теперь готовится к очередной атаке! И зачем мне вообще понадобилось в него стрелять? Лежал бы себе спокойно, приходил в себя, а я бы пока сделала все что планировала и вернулась под защиту Вечного!
Конечно, можно было, и сейчас попробовать сползти с дерева и устроить спринтерский забег до уплотняющейся дымки. Шансов обогнать кровососа мало, но их еще меньше остаться в живых, если отбиваться от монстра сидя на дереве.
На ветке я, как в ловушке. Не поможет даже ПМм — пока буду вставлять новую обойму, кровосос меня разорвет!
Немного привстав, я попыталась угадать, где сейчас скрывается противник. Что если он уже карабкается по соседнему дереву? Или все еще лежит, приходя в себя? В этом случае бегство вполне может удастся, тем более что мутанта откинуло далеко в сторону от нужного мне маршрута.
Может, рискнуть и спуститься, пока кровососа нигде не видно? Однако едва я передвинулась поближе к стволу, под приютившим меня деревом послышался угрожающий рев.
Я быстро нацелила Макаров на голос, но тут рычание раздалось с противоположного края аномалии.
Выходит, кровососов двое? Все знают, что черный подвид гнездится крупными стаями, но охотятся-то они в одиночку! Неужели мне снова не повезло, и где-то неподалеку находится их логово?
Едва я перевела пистолет на второго мутанта, ветка подо мной заходила ходуном. Дерево затряслось, словно в эпилептическом припадке. Взбирающийся наверх кровосос пока оставался невидим, зато его когти вполне зримо вспарывали толстую кору. Щепки с громким треском разлетались в разные стороны, так что передвижение мутанта удавалось без труда проследить. Однако из-за сильной тряски я успела выпустить "в молоко" только три пули, а потом кровосос сбросил невидимость и напал.
На этот раз он не стал пытаться атаковать меня снизу. Черный уродец взгромоздился на соседний сук, обхватил его ногами, и с легкостью вздернул меня в воздух.
Я оказалась над его головой. Мощные лапы сдавили мне ребра, прижав руки к телу и не давая возможности ни пошевелиться, ни направить в чудовище пистолет.
Хуже нет, смотреть в глаза собственной смерти!
Пока кровосос тащил меня к щупальцам, я успела раз пять распрощаться с жизнью и напоследок плюнуть в его уродливую морду. Но какое дело толстокожему мутанту до каких-то плевков?
Мерзко шевелящиеся отростки протянулись к моей шее. Смрадное дыхание забиралось в горло. Я уже ощущала холод его лоснящейся шкуры и надвигающуюся острую боль…
Однако едва до моей кожи дотронулись первые присоски, мутант взревел и с силой отшвырнул меня в сторону.
Ничего не понимая, я ударилась о ближайшую ветку, судорожно вцепилась в кору, и повисла над аномалией, как перезревшая груша.