― Спасибо вам, мои дорогие!
― Ступай уже. ― Мери махнула рукой.
Когда я появилась на улице, мои охранники раскрыли рты от удивления. Казалось, даже Егор смотрел на меня, если не с восхищением, то с одобрением.
― Мадам! Думаю, Вам не стоит сдавать это платье. Оно Вам очень идёт. Но больше не сбегайте от нас. Где бы Вы ни появлялись, мои ребята должны быть рядом.
― Да поехали! Итак опаздываем.
Едва я села в машину, как раздался телефонный звонок.
― Анна? Это Габриель.
― Привет. Что случилось?
― О, милая, я звоню извиниться за свою сотрудницу. Считай, она уже уволена. Мне так жаль… Но ты зря сбежала из салона. Ребята могли бы что-то придумать. А теперь вместо того, чтобы отправиться с мужем на ужин, ты должна будешь просидеть дома в слезах…
― Не переживай по этому поводу.
― Как же мне не переживать! Алекс должен появиться на встрече с женой. Ты, наверное, знаешь прихоти японцев? Хотя господина Кимуры не будет, но ему обязательно всё передадут. Бедный Алекс! Он так расстроится! Но, думаю, я составлю ему пару на ужине, на правах друга, конечно, чтобы как-то смягчить ситуацию.
Я просто тряслась от злости. Огромным усилием воли, взяв себя в руки, я промурлыкала в трубку:
― Ты так добра, милая, но, думаю, мы сами во всём разберёмся. А, когда мои слёзы просохнут, я решу, что делать дальше.
Нажав отбой, я закрыла глаза и попыталась посчитать до десяти, чтобы успокоиться. На цифре пять мой телефон опять ожил.
― Аня! Ты где?
Я передала трубку Егору.
― Да, Александр Сергеевич, ускоримся. Да, я всё понял.
Через полчаса автомобиль припарковался у «Le Bernardin». Алекс стоял у входа и явно нервничал. Егор открыл мою дверцу и помог выйти из салона. Я с удовольствием наблюдала, как выражение лица моего мужа менялось от раздражённого к удивлённому. Когда я приблизилась вплотную, Алекс присвистнул.
― Ань! Ну ты даёшь… Даже не ожидал таких радикальных перемен.
― Тебе нравится?
― Даже не знаю, что сказать… Это круто, нет, восхитительно. Ты такая…
― Какая?
Муж наклонился к самому моему уху.
― Словом, я хочу тебя прямо сейчас.
Я рассмеялась. Мы шли, рука в руке по длинному залу.
― Надо бы поблагодарить Габриэль. У неё классные стилисты.
― Ага. И не забудь отправить букет в салон. Для тебя это мелочь, а классным стилистам будет приятно.
Я уже не злилась на мисс Арада. Если бы мастер случайно или преднамеренно не пролила на меня эту краску, сейчас бы я сверкала чешуёй и хлопала километровыми ресницами, чувствуя себя совершенно несчастной.
Мы подошли к столу. Представителей японской стороны было трудно не узнать. Рядом с ними сидела миниатюрная девушка-переводчик. Ага, вот и Габриэль рядом с пожилым импозантным мужчиной. Наверное, это и есть мистер Димитриус Арада. Ещё двое парней в строгих костюмах…
― Господа! Разрешите представить мою жену. Анна Мажарова. Прошу любить и жаловаать.
Думаю, я произвела благоприятное впечатление на всех, кроме Габриэль. Девушка даже не пыталась спрятать своё разочарование. Японцы вскочили со своих стульев, сложили ручки на груди домиком и стали отбивать поклончики, выражая радость от встречи на непонятном языке. Не зная, как реагировать, я так же сложила кисти и слегка поклонилась, чем привела их в полнейший восторг.
― Димитриус. ― Импозантный мужчина вышел из-за стола и поднёс мои пальцы к губам, пока Алекс отодвигал для меня стул. ― Узнав, что господин Мажаров женился, я немного расстроился. Не обижайтесь, мадам, но у меня были свои планы на этого молодого человека. Но увидев Вас… Словом, как мужчина, я понимая Алекса. Почему я не встретил такую девушку раньше него?
Ого! А ведь я могла стать мачехой Габи. Я широко улыбнулась. Боже! Никогда не слышала столько комплементов. Краем глаза я заметила, что Габриэль просто позеленела. Впрочем, нет. Её смуглый цвет кожи приобрёл пепельный оттенок.
― Что мне делать, Саша, молчать, уставившись в тарелку? ― шепнула я мужу, когда официант принёс первое блюдо и стал разливать по бокалам рубиновое вино.
― Нет. Это неофициальная встреча. Ты можешь общаться на любые темы, хотя... избегай политики. Японцы прилетели присмотреться к нам. Вот те ребята ― представители моего главного конкурента, готового увести из-под носа контракт. А старый лис Димитриус, видимо, тоже что-то пронюхал и решил вступить в борьбу. Улыбайся, детка. Американцы это любят.
― О чём это вы шепчитесь? ― грек лукаво улыбнулся.
Я немного наклонилась в сторону мужчины.
― Мой муж попросил меня избегать одну щекотливую тему за столом. Он считает, что разговоры о политике способствуют несварению желудка.