Димитриус рассмеялся.
― И он, как всегда, прав. Давайте лучше поговорим о Вас. Кем Вы работаете? Переводчицей? Лингвистом? Ваш английский просто безупречен.
― Я врач, терапевт.
Девушка перевела мой ответ, и японцы закивали.
― Слышала, что врачи в России живут очень бедно. Наверное, вы обрадовались, поймав на крючок молодого, красивого, богатого мужчину? ― Габриэль фонтанировала злостью.
Бедная принцесса! Всю жизнь она получала то, что хотела, и теперь просто не могла держать себя в руках. У меня же опыт общения со скандальными и капризными пациентами превышал пятнадцать лет. Я спокойно улыбнулась.
― Я была рада, что моим мужем стал добрый, умный и заботливый мужчина. Это мой второй брак. Мне есть с чем сравнивать.
― О, видимо, Ваш первый муж был алкоголиком, ― не унималась Габриэль, ― пил водку и бил Вас?
― Совсем нет. Поверьте, не все русские мужчины - алкоголики. Мой муж был профессиональным гонщиком. Он разбился на соревнованиях. Но, до того трагического случая, большую часть времени проводил на сборах в Италии. А мне так не хватало его внимания и заботы. Поэтому я очень ценю ту заботу, которой окружил меня Алекс. ― Я положила руку на его широкую кисть и нежно посмотрела на мужа.
― У Вас есть дети?
Наконец-то один из представителей конкурентов подал голос.
― Сын. Ему шестнадцать.
― Ваш сын был счастлив заполучить в отцы миллионера? ― Габриэль хотела продолжить, но Димитриус бросил в её сторону свирепый взгляд.
― В отцы? Мой сын умный и независимый мальчик. И я мечтаю, чтобы между ним и Алексом сложились мужские дружеские отношения. Мне кажется, они на правильном пути.
Девушка быстро переводила японцам вопросы и ответы. Услышав, что Алекс принял в свою семью чужого ребёнка, они вновь одобрительно закивали.
― Но ты так и не рассказал нам, парень, где нашёл такое сокровище. Наверное, всю Россию объездил в поисках невесты?
Мой муж усмехнулся.
― Я прибыл в Россию проведать мать. Она очень пожилая женщина. Болеет. Словом, я решил оказать помощь поликлинике, где она проходит лечение. И в этой самой обычной поликлинике я вдруг увидел Анну. Это было, словно удар молнии…
Мой муж врал, даже не краснея. Я решила поддержать его.
― Я не знала, что Алекс миллионер. Он так красиво ухаживал, дарил цветы, читал стихи Пушкина. Мой муж так трогательно признался в любви и даже покраснел, когда в первый раз поцеловал меня.
Я послала Алексу самый нежный взгляд. Японцы были на грани того, чтобы прослезится. Неужели все они помешаны на семейных ценностях? А вот мой муж был на грани того, чтобы подавиться. Я поняла, что кусок курицы застрял где-то в верхней трети пищевода, и пододвинула ему стакан с минералкой.
В середине вечера Димитриус ни с того ни с сего решил пригласить меня на танец. Получив одобрительный кивок от Алекса, мы вышли в центр зала и начали двигаться под песню Элтона Джона. «Nikita». Плавная мелодия завораживала.
― Я всё больше и больше завидую мальчишке. Моя жена умерла десять лет назад. Горе немного утихло. Может, и мне слетать в Россию за невестой?
Я улыбнулась.
― Разве рядом с Вами мало достойных женщин?
― Достойных много. Бескорыстных мало. Я наблюдаю за Вами весь вечер и вижу, как Вы смотрите на Алекса, наверное, это и есть любовь.
― Да, Вы правы. Я люблю его, а не его миллионы. И буду с ним рядом, что бы ни случилось.
В этот миг я вдруг поняла, что говорю совершенно искренне, то, что думаю. Димитриус это тоже почувствовал.
Когда мы вернулись за столик, Алекс шепнул, чтобы я вышла в уборную. Сославшись на необходимость попудрить носик, я подошла к женскому туалету. Через секунду за моей спиной возник мой муж и буквально втолкнул меня в кабинку.
― Значит, стихи Пушкина, говоришь? Красиво ухаживал, смущался?
Бесцеремонно задрав моё платье, он разорвал безумно дорогие трусики и приподнял меня так, что я была вынуждена обвить его талию ногами. Резкий звук расстёгивающейся молнии, и я почувствовала, насколько возбуждён мой мужчина.
― Я больше не могу терпеть, детка. Я просто сойду с ума.
Его голос и тёплое дыхание обжигали мою шею. Я тоже начала задыхаться, чувствуя, как огненная волна спустилась вниз, концентрируясь там, где соприкасались наши тела. Грубо и властно мой муж вошёл в меня и начал двигаться. Я пыталась сдерживать стоны. Мысль о том, что кто-то может войти в дамскую комнату и услышать, что творится в одной из кабинок, гоняла адреналин по венам и артериям, придавая невероятную остроту ощущениям. Впившись зубами в мою шею, Алекс содрогнулся и ослабил хватку. Я чувствовала, что мои внутренние мышцы всё ещё продолжают сокращаться. Выровняв дыхание, мы ещё какое-то время крепко прижимались друг к другу, словно боясь разрушить связующую нас нить. Наконец, поставив меня на ноги, Алекс протянул салфетки, застегнул молнию и быстро покинул кабинку. Он ждал меня в коридоре. Я благодарно обхватила его предплечье, чувствуя дрожь в ногах.
― Знаешь, Анька, чего я сейчас хочу?
― Чего?
― Оказаться дома, в нашей спальне. К чёрту японцев. Поехали домой!
Я еле убедила мужа, что мы должны вернуться хотя бы ради того, чтобы попрощаться. Проёрзав на стуле минут десять, мой муж подвёл беседу к логическому концу и, сославшись на неотложные дела, которые нам предстояло завершить дома, попрощался. Мужчины понимающе улыбнулись. Японцы вновь раскланялись, представители конкурента пожелали доброй ночи, а Димитриус напомнил, что ждёт нас завтра к ужину. Когда мы уже подошли к выходу, я охнула.
― Саш! Я клатч забыла.
― Стой тут и никуда не выходи. Он развернулся и направился в зал. Я отошла в сторонку, когда входная дверь распахнулась, и в ресторане появился высокий блондин с аквамариновыми глазами. Тот самый, с картинки. Моё сердце сжалось. Вот он, смертельный враг моего мужа. Возможно, и сегодняшнее покушение ― дело его рук. Алекс широкими шагами направлялся в мою сторону. И тут я почувствовала, что господин Вульфф остановил свой взгляд на мне.
― Привет, лев! Хотел застать тебя на ужине, но опоздал. Самолёт задержали.
Алекс встал между нами, закрывая меня своим телом.
― Что надо?
― Ничего. Слышал, что у тебя неприятности. Решил лично заверить, что я тут ни при чём.
― Служба безопасности во всём разберётся.
Вульфф усмехнулся.
― А когда-то тебе было достаточно одного моего слова.
― Когда-то мы находились по одну сторону баррикад.
Блондин обошёл Алекса.
― Твоя жена? Слышал. Поздравляю. Я Эдвард, Эдик, русский немец. ― Он заговорил на родном языке. ― Когда-то мы с Вашим мужем, сударыня, были очень близки, просто не разлей вода.
― И что же помешало такой крепкой дружбе?
Блондин отошёл на шаг.
― Кто же, сударыня. Думаю, Ваш муж сможет поведать Вам эту печальную историю. А я провёл в воздухе шестнадцать часов и единственное, чего хочу, так это промочить горло.
Он вынул из кармана визитку и протянул мне.
― Всегда к Вашим услугам.
Алекс перехватил кусочек золотистого картона и, смяв его, засунул себе в карман.
― Держись подальше от моей жены, змей.
― До встречи, лев!
Развернувшись, блондин направился в сторону зала.