Выбрать главу

Эдвард вышел из кафе, сел в неприметный «Додж»  и набрал знакомый номер.
― Срочно вылетай. Льва прессуют.
Не дожидаясь ответа, он дал отбой.

Для отвода глаз я посетила ещё два музея и попросила отвезти меня домой. Надо было всё обдумать. Я заперлась в кабинете на пару с компьютером и устало закрыла глаза. Итак, что мы имеем? Кто-то решил разорить Алекса. И этот кто-то не Эдвард. Но Алекс подозревает именно его. Иначе давно бы обратился в полицию. Прошлое троицы покрыто туманом. Когда-то из доверчивых русских сделали подсадных уток. Может, оттуда ветер дует? Ладно, оставим это для службы безопасности. Поработаем в другом направлении. Нужно узнать, кто ещё был заинтересован в контракте с «Хьюббити». 
Возможно, я просидела бы в кабинете до вечера, но тут услышала странный шум во дворе, а потом учуяла запах едкого дыма. Распахнув дверь, я поняла, что совершила ошибку. Сизые клубы заволокли пространство, вызвав слезотечение и кашель. Я нырнула назад, сорвала с окна гардину и кинула к щели под дверью. Чёртовы окна открывались с пульта, которого нигде не было. Я попыталась разбить стекло. Бесполезно. Окна были пуленепробиваемыми. Во дворе  тоже клубился сизый дым. Охрана беспорядочно металась, а в мою сторону никто и не смотрел. Я скисла. Совершенно не хотелось умирать в чужой стране, оставлять Ромку сиротой. Вскочив на подоконник, я стала кричать и активно жестикулировать, пытаясь привлечь внимание. Кажется, заметили! Николай указал на окно второго этажа. Парни вскинули автоматы, показывая, что нужно отойти, лечь на пол и закрыть голову руками. Я свернулась калачиком в углу. Казалось, начался дождь. Что-то легко барабанило в окно, но звона стёкол я не слышала. Лежать на полу было невыносимо. Едкий дым стал проникать через сброшенную гардину, кашель усилился. Я снова поднялась во весь рост. Теперь охранники вооружились лестницей. Николай уже поднимался, сжимая в руках странное устройство. О, я видела такое в шпионских фильмах. Вакуумная стеклорезка! Нет. Опять не получилось. Из чего же сделаны эти стёкла? Решив, что мне теперь поможет только молитва, я подняла глаза вверх. 
Господи! Спасибо! В углу на потолке я заметила довольно широкое вентиляционное отверстие, прикрытое резной решёткой. Страх придавал силы. Передвинув тяжёлый письменный стол, и, водрузив на него стул, я кое-как сдёрнула сетку и зацепилась пальцами за края вентиляции. У меня была только одна попытка. Оттолкнувшись, я прыгнула так, как никогда в жизни не прыгала. Стул отлетел в сторону, а я умудрилась оказаться в отверстии по пояс. Я лежала на животе, осматриваясь в узком туннеле, а мои ноги и пятая точка всё ещё украшали кабинет. Ломая ногти, сдирая ладони, кряхтя и завывая, я смогла втянуть себя целиком и начать движение. Боже! Куда я ползу? Дым, который стал заполнять кабинет, не дал мне возможности даже подумать. Я передвигалась то змейкой, то ящеркой, то черепашкой, отвоёвывая метры жизни. Свет! Мой коридор повернул под прямым углом и вывел к решётке, выходившей на улицу.


― Эй! Я тут!
Когда меня вытягивали на белый свет, солнце спряталось за тучи, погружая мир во мрак. Или во мрак погружалась только я?

Горло першило. Я повернулась на бок и закашлялась. Глаза открыть не удалось. Их склеивала сплошная корка. Боже! Как хотелось пить!
― Повязку с глаз не снимать сутки, держать постоянно влажной, не поить часа два. Просто смачивать губы.
― Спасибо, док. Надеюсь, последствий не будет?
― Не будет. Антидот введён вовремя, дезинтоксикационная терапия прошла успешно. Покашляет, конечно, какое-то время, но угрозы для жизни нет.
Я зашевелилась и почувствовала, как тёплая ладонь легла на мой лоб.
― Алекс?
― Я здесь, родная!
― Что это было?
― Адмариитин-L-62.
― А попроще?
― Нейропаралитический газ. Это сравнительно новая разработка. Он под запретом во всех государствах… Ты могла умереть за несколько минут, если бы попала в его облако.
Я попыталась улыбнуться.
― Русских так просто не уничтожить. Мы же не клопы и не тараканы какие-нибудь!
― Ещё шутишь!
― Как эта гадость вообще попала в дом?
Алекс немного помолчал.
― Как оказалось, тут есть чёрный ход через подвал, который ведёт в заброшенные склады на набережной. Кто-то взломал дверь и вошёл в дом, оставил одну гранату на втором этаже, а две спустил во двор. Потом ушёл на безопасное расстояние и нажал кнопочку на пульте.
― Кстати, о пульте… я несколько раз заходила в твой кабинет. Пульт от окна всегда лежал на подоконнике. Я это точно помню. А сегодня его там не было.
― Они куда-то делись все. Вся жилая зона оказалась загерметизированной.
Я тяжело вздохнула.
― Может кто-то из своих?
― Садовник? Повар? Горничные? Не смеши. Но сейчас Егор допрашивает всех, кто, где был, по минутам!
― А что с тем снайпером? Его нашли?
― Нашли вчера вечером, в морге. 
― Супер! Думаю, виновника дымопускания найдут там же.
По шагам я поняла, что Алекс подошёл к окну.
― Ань! Нужно уезжать в Россию. Ты должна вернуться. Змей не остановится.
Я приподнялась на локтях и оперлась на резную спинку кровати. Отсутствие зрения раздражало. Поразмышляв минуту, я решилась. Так как в настоящий момент я являлась пострадавшей стороной, к которой проявляли милосердие и сочувствие, можно было безнаказанно признаться во всех грехах. Ну не добьёт же муж меня в конце концов!
― Саш! Это не Эдик.
― Что? Эдик?
Кровать прогнулась под весом тяжёлого тела.
― Ты успела пообщаться с Вульффом?
― Угу. Это не он, и не Матвей.
Сильные руки схватили меня за плечи. 
― Что ты творишь? Кто тебя просил лезть в мужские дела?
Я вывернулась и гордо выпятила подбородок.
― Взрослые дядьки, а ведёте себя хуже подростков. Кому нужно ваше соперничество? Скучно жить? Кайфово щекотать нервы и доказывать, что ты лучший? Только кому доказывать? Для кого весь этот спектакль? Ведь, по большому счёту, единственной зрительнице на вас глубоко наплевать. Габриэль переспала со всеми вами, рассорила и забыла.
― Что? Габи не могла…
― Ещё как могла. Спроси Эдика. Кстати, он тоже думает, что в то время был у неё единственным. Кто-то хочет тебя уничтожить, Алекс. Потом он возьмётся за остальных. Подумай, может, враг появился из твоего прошлого, может ему выгодно, что во всём ты обвиняешь бывшего друга? Неужто на «Хьюббити» свет клином сошёлся?
Мой муж задумался.
― Заполучить навигационную электронику от «Хьюббити» не самое главное. Есть ещё компании, которые выпускают подобные приборы. Яхты, корабли… Это лишь часть бизнеса. Это скорее для души. Не многие знают, чем мы со Змеем интересуемся на самом деле, всегда интересовались.
― Тогда что это? Военные технологии?
― Не обязательно. Нам всегда были интересны инновации, всё новое и даже  несуразное в области науки и техники. Мы заработали миллионы на покупке идей и вложили миллионы в мозги учёных. Пять научных лабораторий в Штатах, семнадцать в мире… Мы финансируем открытия, которые могут стать судьбоносными для человечества.
― И L-62 одно из них?
― Адмариитин был действительно синтезирован в одной из лабораторий чокнутым учёным. Он проработал на нас год. Потом мы расторгли контракт.
― Так, может, это он мстит тебе?
― Исключено. Джастин Тин мёртв, мертвее не бывает.
― Тогда скажи, что реально интересует тебя и Эдварда у японцев?
― Сауна Морри. Гений! Мальчишка получил свой первый патент в двенадцать лет. Он научился выделять энергию изо всего. Сейчас он работает над двигателями для судов. Представь, если атомные подводные лодки смогут перерабатывать энергию моря… Танкеры, сухогрузы, пассажирские лайнеры… Я не говорю об экологических аспектах. Это баснословные деньги.
― Опять деньги!
― Я пытался заполучить парня, когда тот только закончил университет. Змей тоже обещал ему миллионы, и, знаешь, что он сказал? Что патриот своей страны и готов работать для Родины даже бесплатно.
― Если так, на что ты рассчитываешь?
Алекс задумался.
― Я хочу предложить господину Кимура сотрудничество, инвестиции… Я могу предоставить верфи для тестирования судов. Но японец должен доверять мне. Это же проект века!
Я попыталась улыбнуться.
― О каком доверии может идти речь, когда в твоих владениях твориться чёрте что!
Мой муж тяжело вздохнул.
― Это верно.