Мы с Ромкой припарковались во дворе и поднялись на третий этаж.
― Ключи.
― Что?
― Ключи от гаража. И быстро!
Ромка нехотя достал из кармана увесистый ключ, который я тут же прицепила на свою связку.
― Завтра отгоню машину. И если ты… хоть раз…
Сын выставил руки вперёд, словно защищаясь от меня.
― Клянусь самым дорогим.
Я устало уселась на пуфик, стягивая кроссовки. Ноги просто гудели.
― Никогда ничем не клянись. Судьба этого не простит.
Мой маленький мужчина уже возился на кухне.
― Ма! А поесть чё?
― Пожарь яичницу! Я ничего не купила.
Добравшись до зала, я упала на диван, обхватив телефонный аппарат. Номер я знала наизусть. Через три гудка трубку сняли.
― Hellow!
В горле пересохло и противно засосало под ложечкой.
― Папа, здравствуй. Это я.
Странно, что за столько лет отец не сменил номер. Молчание.
― Здравствуй, Аня. Только, пожалуйста, говори по-английски. Твоя мачеха любит подслушивать.
― Как ты, папа?
― Как слышишь, пока жив. А ты? У тебя всё в порядке? Впрочем, о чём это я? Если бы было так, ты бы не позвонила.
― Ты прав. Я всегда была слишком гордой, чтобы просить тебя о чём-то. Но сейчас дело касается твоего внука.
Отец закашлял.
― Внук? У меня есть внук?
― Да. И ему шестнадцать.
― И ты замужем? Счастлива?
Я тяжело вздохнула.
― Мой муж погиб. Мама, дедушка, бабушка… Никого не осталось. Мы с Ромкой живём вдвоём. Как-то так.
Опять кашель. Я попыталась определить. Сухой, надрывный, с отдышкой.
― Астма?
― Нет, Аня. Рак. Четвёртая стадия. Лежу весь в трубках и проводках.
Я почувствовала, что на глазах навернулись слёзы.
― Папочка! Прости меня! Прости, что не позвонила раньше, прости дуру. Могу ли я что-нибудь сделать для тебя?
Отец усмехнулся.
― Ничего. Думаю, мне осталось немного. Ты даже доехать не успеешь. Так что у тебя стряслось?
Я попыталась взять себя в руки.
― Ничего серьёзного. Так, хотела посоветоваться насчёт образования у вас в Америке…
― Это правильно. ― Он снова закашлял. ― Я завещание составил. Ты получишь хорошие деньги, дочка. Хеллен тоже в накладе не останется. Оспаривать ничего не будет. Мой внук сможет учиться в лучшем университете мира. Прости меня, малышка, за всё прости. Я оставил вас с мамой в трудные времена, но теперь умру счастливым, зная, что у меня есть внук, и что я смогу хоть частично искупить свою вину.
― Папочка! Не проси прощения. Я люблю тебя.
― Прощай, детка. Я тоже тебя люблю.
В трубке раздались короткие гудки. Я уткнулась в подушку и разрыдалась в голос. Когда я подняла глаза, то увидела Ромку. В одной руке он держал тарелку с глазуньей, а в другой кружку с чаем.
― Мам! Что с тобой? Я тебе поесть принёс. Это ты из-за денег?
Я покачала головой.
― Нет, сынок. Твой американский дед умирает, а я даже не могу увидеться с ним.
Роман оставил ужин на журнальном столике и обнял меня.
― Мам! Ты не плачь! Я скоро школу закончу, выучусь на финансиста, и такую жизнь тебе устрою, как в сказке.
Я итак жила, как в сказке: чем дальше, тем страшнее.