— Как ты выросла, — продолжал ВИП. — Эх, видел бы твой отец, в какую красавицу ты превратилась.
Девушка на это лишь сильнее поджала губы, словно ей хотелось высказать парочку ласковых слов о собеседнике, но она всеми силами сдерживалась.
— Вы, получается, знакомы? — уточнил я.
— Знакомы? Да мы почти семья! — рассмеялся мужчина и жестом пригласил нас сесть за его стол. — А ты, стало быть, тот самый Котов?
— Тот самый? Неужели я уже стал знаменит?
Мужчина усмехнулся, обнажил запястье с браслетом с голографическим экраном и продемонстрировал нам отрывок из того самого ролика, что я видел в дороге.
— Я под впечатлением. А ты что скажешь, Вить? — спросил он у охранника в полностью черном костюме.
— Ничего особенного, — равнодушно отозвался тот, как бы невзначай пожав плечами.
— Эх… Ладно, ты знаешь, кто я такой?
— Не имею ни малейшего представления, — развел я руками, присаживаясь за стол. Надя явно не желала становиться частью этих посиделок, но видя, что я сел, пришлось и ей.
— Евгений Борисович Долгопрудный, глава рода Долгопрудных собственной персоной.
— Долгопрудный… — задумался я. — Знакомая фамилия…
— Ты правда не знал, к кому идешь на встречу?
— Я недавно в городе.
— Вот именно! — рассмеялся Евгений Борисович и ударил кулаком по столу, довольно сильно. Две девицы, что сидели рядом с ним, невольно вздрогнули, а вместе с ними колыхнулись и их достоинства. Занимательное зрелище, которым можно любоваться бесконечно. — Ты недавно в городе, но уже успел отдавить несколько мозолей, в том числе мне. Знаешь, что обычно я делаю с теми, кто переходит мне дорогу?
— Откуда мне знать, — изображал я невинность.
— Их не находят. Вообще. Есть у меня один одаренный с очень любопытной способностью: он превращает воду в кислоту, причем кра-а-айне ядреную. Если мне нужно избавиться от тела, я звоню ему, и он превращает труп в кисель.
Видимо, мужчина пытался меня этим напугать, но получалось так себе. Приходилось сдерживать себя, чтобы не ухмыльнуться в ответ.
— И ты вот так сидишь передо мной, Котов, лишь по двум причинам. Первая — я все никак не могу понять, откуда ты взялся. За один день ты перешел мне дорогу дважды. Первый раз, когда прикончил моих коллекторов, — с этими словами Долгопрудный махнул рукой в сторону Олега. Теперь ясно, это его люди пытались закопать моего слугу. — Затем разобрался с другими моими людьми, которые искали Лидию Котову. При этом о тебе нет вообще никакой информации. Ты появился из ниоткуда два дня назад, а до этого тебя словно и не существовало вовсе. Как это вообще возможно?
— Многие говорят, что я беженец из Фелирон, — усмехаясь, ответил я, но Долгопрудный этого явно не оценил.
— Навидался я фелиронцев, на меня работает парочка, и ты не один из них. Где твое клеймо?
Я промолчал, ведь понятия не имел, о каком клейме речь. Их клеймят?
— Вот, про это и говорю, — осклабился Евгений Борисович. — Никакой ты не фелиронец. Гребаный призрак. Ты наемник, подосланный моими врагами? Неужели Струнин решил, что пора меня сменить?
— Мы же ещё минуту назад пришли к выводу, что я понятия не имел, с кем говорю, — напомнил я. — И нет, я не наемник. Я просто человек, который спустя долгое отсутствие вернулся домой.
— Значит, бастард? У Дмитрия Котова были другие дети кроме Романа?
Опять молчание. Зачем что-то придумывать, когда твой собеседник сделает тебе легенду сам?
— Я прав? — потребовал он ответа, на что я вновь развел руками.
— Кто знает.
Мои уходы от ответов, а главное непонимание, с кем он имеет дело, лишь раздражали и злили Долгопрудного. Аж венка на лбу проступала время от времени. Он не понимает ни кто я, ни кто за мной стоит, а следовательно не может просчитать и последствия моего убийства. Прямо сейчас он пытается выудить из меня хоть что-то, хоть какую-то зацепку относительно того, кто я такой и зачем ему мешаю.
— Поверите, что это просто совпадение? — решил я сделать вялую попытку обойтись без конфликта. У меня нет желания влезать в криминальные разборки хотя бы потому, что по итогу есть вероятность превратить в пыль весь этот район. У меня заслуженный отдых, и я не желаю сейчас исполнять роль местного служителя порядка.
— Не после того, как ты привел Надю, — покачал он головой. — И это вторая причина, почему мы сейчас тут беседуем. Надя мне почти как член семьи. Её отец был моим лучшим другом, человеком, благодаря которому мы и построили это место. И пусть она не хочет иметь с нами ничего общего и переметнулась на другую сторону, мы всё равно считаем её семьей.