— Тихо тут, — шепнула нам Марина.
— Будьте на чеку, они могли услышать, что мы пришли, — сказала нам Надя, доставая пистолет со стихийными патронами.
Я же не таясь шагнул вперед, Арай шел рядом на расстоянии вытянутой руки.
— Да, тут кто-то есть, — подтвердил я. Арай прощупал ближайшую территорию на предмет мозговой активности. Наверное, это удивит многих, но орки, внезапно, могут думать, пусть они чаще всего и немного глупее среднестатистического человека.
— Далеко?
— Нет, — покачал я головой. — Один прячется вон там, за воротами. Второй сразу над ним, скорее всего, собирается спрыгнуть вниз. Ещё двое в глубине склада.
— Четверо, значит…
— Четыре орка — это серьезно, — немного забеспокоилась Марина. Для неё орки были очень серьезными противниками, чего нельзя было сказать обо мне.
— Ладно, выродки Зангоса, вылезайте из своего логова, поговорим! — крикнул я на оркском.
— Ты знаешь язык зеленокожих? — Надя бросила на меня удивленный взгляд.
— Немного. Я пару месяцев гостил у них в плену, и мне не понравилось.
Полминуты ничего не происходило, но Арай транслировал, что орки зашевелились. Услышали оркскую речь и теперь думают, бежать, сражаться или действительно поговорить. Чаще всего они выбирают второе. У орков торжествует культ силы, чем ты сильнее, тем больше к тебе уважения. Отсюда и их презрение к людям, которые в большинстве своем проигрывают зеленым великанам.
Наконец массивные раздвижные ворота на сам склад с неприятным визгом разошлись в стороны, и на улицу вышло четыре массивные фигуры под три метра ростом каждая. Их вожак, самый крупный орк, был на голову выше остальных.
Зеленые горы мышц с торчащими изо рта клыками, словно у кабанов, и с волосами, собранными в косички. Примечательно, что среди четверки была и орчанка, что уступала мужчинам в комплекции. Но ни в коем случае нельзя считать её безобидной из-за пола. Она может и не сильнее, но зато быстрее и ловчее своих собратьев. Я лично видел отряды исключительно из орочьих женщин, котопые проникали в крепости по стенам и вырезали стражу.
Вооружены они были топорами и мечами, не скрывая их наличие. Своего рода предупреждение, если мы решим им навредить. Доспехов на орках не было, это считается у них слабостью, за редким исключением они носят простую тканую одежду. Эти не были исключением — простейшие холщовые штаны и майки.
— Осторожнее со словами, человек, — прорычал главный орк, стискивая рукоять боевого топора. Любопытно, что в их языке «человек» звучит я как «лагхару», что также значит «слабосильная макака, существующая лишь чтобы служить». Причем «лагхару» — это не только люди, но и эльфы, и некоторые другие похожие расы. — Слышать имя Святого Зангоса из твоих уст оскорбительно.
— Не хотел оскорбить, — развел я руками в стороны. — Вы знаете язык местных?
— Знаем, — ответила за всех орчанка. Что также неудивительно, женщины у них всегда были сообразительнее мужчин, и не просто так в мирное время правит королева, а в военное — король. — Убирайтесь отсюда, пока мы не пустили вам кровь.
— К сожалению, это невозможно, — покачал я головой. — Вы совершили преступление на территории Империи, и теперь мы вынуждены вас арестовать. Сложите оружие, и мы сопроводим вас властям.
— Мы воины Зангоса! Мы берем что хотим! — прорычал мне в ответ главный орк, ударив кулаком себя в грудь.
— Надя, а что они вообще сделали? — спросила Марина, стоя рядом с полицейской.
— Ограбили парочку домов в селах неподалеку, побили пару человек, но хотя бы никого не убили.
— Это когда вы находитесь в военном походе на землях врага, — не согласился я с орком. — Но насколько я могу судить, войну вам не объявляли, а вот это клеймо…
Я кивнул на знак у одного из орков на щеке. Так метят трусов и преступников, тех, кто по какой-то причине предал свой клан. Грубо говоря, это беглые орки-рабы. Сразу видно, что некоторые пытались срезать клейма, скрыть их шрамами, но они специально делаются такими, чтобы видели все.
— Вы же ванхагуты, бесправные.
— Так ты знаешь… — угрожающе зарычал главный орк, а его друзья испуганно переглянулись, понимая, чем это может для них закончиться.
— О чем вы? — спросила Надя.
— Они преступники для своих. Что будет после их ареста?
— Скорее всего, их депортируют в Фелирон, наши тюрьмы не предусмотрены для содержания подобных монстров.
— Значит, они покойники, — отметил я. — Для беглых ванхагутов используют особый вид казней, болезненный и мучительный. Чтобы все знали, что бывает за побег.