— Нет. Ни отец, ни мать ничего такого мне не давали, — Юнуши задумалась. — Филор давал, наш старейшина. Я тогда была еще ребенком. Это было, — Юнуши начала рисовать что-то на ладони, — что-то вроде монеты…
— Она растворилась, как только ты дотронулась до нее? Так?
— Да… И потом эти сны… — словно холодок пробежал у Юнуши по спине.
— Какие сны? — не унималась Аделаида.
— Со смерчем… — Юнуши полностью ушла в себя, пытаясь припомнить, когда все это началось и что это были за сны, но Аделаида слегка дотронулась до ее плеча, приведя ее в чувство.
— Как она выглядела? Твоя монета? Можешь нарисовать? — голос эльфийки звучал взволнованно.
— Думаю, да, — отозвалась гномка, на что Аделаида подняла с земли ветку и протянула ей.
— Я уж подумала, что ошиблась. Но нет! Это должно быть так, — бормотала Аделаида, пока гномка аккуратно выводила линии на песке. — Ты — та самая Юнуши, про которую упоминала Руэа. Ты — дочь Хаэла и моя сестра.
— Вот, я нарисовала, — сердито буркнула Юнуши, после чего с силой отшвырнула от себя палку и заявила, что через час ноги ее здесь не будет. — Как Вы и обещали. Я выслушала весь Ваш бред, а теперь я еду к своей настоящей сестре, в Гиран.
Аделаида оторвалась от начерченного гномкой странного символа, вписанного в круг, и задумчиво посмотрела вслед исчезающей за деревьями маленькой женщине.
3 часа спустя
— Разведчики заметили движение большого отряда со стороны Адена, но близко подойти им не удалось, — доложила мастер Ромэрия.
Совет собирался уже второй раз за утро, и проведшей бессонную ночь Аделаиде ничего не хотелось так сильно, как наконец-то закрыться у себя в комнате и отдохнуть хоть пару часов. Утренний разговор с гномкой, забота о леди Гризелле и раненой девушке-камаэле добавили ненужного напряжения в ее и без того полную забот жизнь. Беспокойство, вызванное необъяснимым чувством неминуемого предопределения, поселилось в ее сердце в тот день, как гонец принес из столицы ужасные вести о начале новой войны, и с каждым часом становилось все сильнее и сильнее, не позволяя ей надолго сконцентрироваться или найти опору во внутренней силе. Молитвы, медитации, обращения к Богине Света — ничто не могло усмирить этого ощущения безысходности, мешающего ей концентрироваться на поставленных задачах и накоплении энергии перед решающей битвой. И хотя внешне она оставалась спокойна и добродушна, ей казалось, что эта маска непоколебимости забирает у нее остатки силы и решимости.
— …не раньше, чем через два дня! — услышала она окончание фразы генерала, оторвавшись от своих раздумий.
Она огляделась: казалось, никто не замечал ее потерянности и усталости. Она чувствовала, что с каждым словом докладчиков ее веки все сильнее наливаются тяжестью, и отчаянно боролась с желанием зевнуть, которое преследовало ее последние полчаса собрания. Но тут всех отвлек охранник, появившийся в дверях.
Все в нетерпении ждали, что он сообщит сейчас еще какую-нибудь недобрую весть, но тот лишь доложил, что графиня Юнуши немедленно требует Ее Светлость к себе.
— Графиня?! Та гномка, что ли?!
Аделаиде показалось, что как минимум половина из десятка присутствующих в зале военного совета особ уставилась на нее, жаждая разъяснений.
— Я все объясню позже, — улыбнувшись, пообещала она. — А теперь, сэр Клаус, надеюсь, Вы меня извините, если я откликнусь на зов графини, если я Вам более не нужна.
Генерал кивнул, и по его взгляду Аделаида поняла, что вскоре ей предстоит очередной нелегкий разговор.
Медленно выплыв из дверей воинской гильдии, Аделаида быстрым шагом направилась к своему дому, бывшей гильдии темных эльфов, удивленная тем, что, во-первых, гномка до сих пор находилась в городе, хотя обещала покинуть его немедленно, а во-вторых, размышляя над тем, зачем она так срочно понадобилась Юнуши.
В холле ее ждал обеспокоенный Алистер. Кай лениво прохаживался из одного угла комнаты в другой, недовольно ворча.
— Ада, ну наконец-то ты здесь. Я думал, что надо было тебе сразу сообщить, но боялся прервать ваш совет, — бросился юноша к ней навстречу.
Аделаида вопросительно посмотрела на взбудораженного мага.
— Эта гномка, как я и предполагал, вовсе не так проста, как кажется. Она оккупировала библиотеку, хотя я и пытался ее остановить: ты ведь так не любишь, когда кто-то шастает по твоей части здания. Но она… — глаза Алистера блестели от обиды. — Она мне угрожала и велела выметаться. А потом она потребовала, чтобы я привел тебя, а когда я отказался, сославшись на важное собрание, она выловила первого попавшегося охранника и так на него рыкнула, что тот тут же бросился за тобой.
— Полурослая дамочка появилась тут только вчера, а уже вовсю пытается качать права, — пробурчал кот. — Я бы на Вашем месте вышвырнул ее, пока она всех нас тут не построила.
— Она сейчас там? — не обращая внимания на причитания кота и мага, уточнила Аделаида.
— Да, в твоем кабинете.
Аделаида миновала столовую, через небольшую дверцу прошла в свою часть особнякаи, проследовав по длинному темному коридору, оказалась напротив тяжелой двери в библиотеку. Дверь, как и обещал Кай, была заперта. Аделаида тихонько постучала. Послышались громкие шаги, и Юнуши открыла дверь. В свете нескольких свечей лицо гномки показалось Аделаиде необычайно хмурым и серьезным. Но тут же Юнуши, виновато взглянув разок ей в глаза, снова направилась к столу, занимавшему четверть комнатушки. Аделаида вошла, прикрыв за собой дверь, и, не говоря ни слова, уставилась на гномку и на стол, заваленный исписанными рунами бумагами.
Юнуши была в возбужденном состоянии.
— Ваша Светлость. Простите, что, возможно, отвлекла Вас от важного дела, но нам надо поговорить, — выпалила она, начиная перебирать бумаги.
— Конечно, Ваша Милость, — услышав это, Юнуши оторвалась от стола, с упреком посмотрев на Аделаиду, сказала, что уловила намек, и предложила обращаться друг к другу по именам.
— Прости, позаимствовала у тебя несколько листов, чернилаи твою библиотеку. Просто лучше всего думается среди книг и пыльных высоких шкафов, — сказала Юнуши, и Аделаида про себя признала, что за годы владения этим прекрасным, хоть и небольшим особняком в самом центре городаизрядно запустила его, уделяя внимание лишь нескольким спальням и столовой.
— Взгляни-ка на это, — гномка пригласила Аделаиду просмотреть ее беглые многочисленные наброски, продолжая раскладывать бумаги в каком-то своем порядке.
— Вот тут, читай… Просто удивительно, как я раньше всего этого не видела.
Аделаида бросила беглый взгляд на символы, в которые Юнуши ткнула указательным пальцем, но тут же вслух заметила, что не знакома с гномьими рунами.
Тут гномка подняла на Аделаиду недоверчивый взгляд, но, убедившись, что над ней не издеваются, уточнила, что это темно-эльфийские руны.
— Тут в гильдии эти символы повсюду, почти все книги в библиотеке написаны рунами темных эльфов.
Аделаида, пожав плечами, невинно заметила, что и с ними не знакома.
— Я больше использовала библиотеку для того, чтобы побыть наедине со своими мыслями, — пояснила она, осматривая темное пыльное помещение, до отказа забитое переполненными книжными шкафами.
— Хм, — задумалась Юнуши, — похоже, я пропустила что-то важное из твоего утреннего рассказа… — смущенно отозвалась онаи тут же начала тыкать пальцем в руны и пояснять, что там написано.
— Прости, что не поверила тебе, — словно бы между делом заметила гномка. — Все факты моей жизни всегда указывали на некие логические несостыковки, но чтобы все было настолько запутано… Когда я родилась, герцог Хаэл убедил короля открыть Элмор для гномов. Ты была права, заметив, что мои родители всегда хотели лишь лучшего для своего народа. Мой отец… то есть Зименф… — Юнуши запнулась. — Боги, как же все это переварить?! — Юнуши гневно ударила кулачком по столу, но тут же продолжила, рассматривая свои недавние записи. — Мой псевдоотец всегда говорил о моей избранности. Я думала, что он имел в виду нашего с Брунсом ребенка, обещанного короля. Но теперь весь смысл его слов стал мне ясен, — она наконец-то оторвалась от бумаг и посмотрела на склонившуюся над столом Аделаиду. — Гномы присоединятся к Альянсу, когда Хаэл пойдет на Гиран. И дело вовсе не в ребенке: Хаэлу нужна была их поддержка, а самим гномам — власть. Все выигрывали от такого союза. Да к тому же печать, что я могла вскрыть, хотя и не помню этого. Теперь я понимаю, что пророчество Дайчира никак не могло ко мне относиться, — Аделаида внимательно слушала все, что говорила Юнуши, а та вновь задумчиво уставилась в стол. — Мудрец Дайчир всегда называл меня избранной. Но ведь я не дочь Зименфа — а значит, во мне не течет кровь королей. Мой отец сам попал в свою же ловушку: возложив на меня святую миссию, он полностью запутался в разных пророчествах. Странно же, что гномьим королем будет внук темного эльфа, ведь так? — Юнуши попробовала улыбнуться, но ни ей, ни Аделаиде было не до смеху. — Ты же в это не веришь? — гномка подняла взгляд на эльфийку.