— Потом я попытаюсь спасти Сальвию. У меня будут несколько часов до того, как станет известно о смерти Хаэла, и, если можешь, выиграй для меня еще немного времени…
— Нет, этого я сделать не могу. Даже для тебя… Тебе придется еще недолго побороться с тьмой внутри себя. Завтра все это закончится, в этом я уверен.
Аделаида вырвалась, но Тэль-Белар, выронив кинжал, перехватил ее руки и с силой сжал у нее за спиной.
— Если бы ты любил кого-то, ты бы дал ему умереть? Пусть даже весь мир тогда летел бы ко всем чертям? — вскричала Аделаида.
— Однажды я дал умереть той, которую любил всем сердцем, которую люблю до сих пор… Но это был ее выбор. Я не знаю, что бы я сделал на твоем месте, — сочувственно произнес Тэль-Белар, — я лишь знаю, что не позволю тебе сделать то, что ты планируешь. Мой амулет почти потерял свою силу, — Тэль-Белар кивнул на болтающийся на его шее кусок водного кристалла, — но он еще может отличить правду ото лжи, и я знаю, что в чем-то ты мне соврала, и я не желаю проверять, в чем именно.
— Помогите, — внезапно вскричала Аделаида, и Тэль-Белар не успел ничего понять, как получил сильный удар рукоятью тяжелого меча по затылку.
— Кардинал, с Вами все в порядке? — очнувшийся мечник растерянно уставился на оглушенного им темного эльфа.
— Да. Тэль-Белар, жаждая мести, хотел убить пленника, а я… впрочем, зачем я тебе все это объясняю? — пробурчала Аделаида и тут же повторно усыпила стражника.
Затем она склонилась над распластанным на полу телом Тэль-Белара. Из его затылка сочилась кровь. Проведя над раной ладонью, она остановила кровотечение, затем бережно убрала с лица его длинные мягкие волосы.
— Прости, Белар. Мне правда жаль, но это действительно то, чего я на самом деле хочу. Я спасу Сальвию: я люблю его, и пускай будет счастлив со своей женой и детьми… А сама я останусь с отцом. Это мое проклятье — я просто обязана отыскать свет в его сердце. И если у меня это получится, то Шилен… война… мы все исправим… А если нет — ну что ж… По крайней мере, отныне я буду на своем месте. Там, где я всегда должна была быть.
Аделаида нежно коснулась губами его холодной щеки и, не теряя больше ни минуты, бросилась вниз по темным каменным ступеням.
Глава 6. Бегство (6.3 просто так)
***
Три стрелы выпустил Белаар. Первая, неожиданная, вошла Хаэлу между лопаток и вылетела, раздробив грудную клетку, вторая лишь слегка зацепила шею, а третья досталась бы Аделаиде, если бы эльф-предатель не замешкался. «Не смог-таки убить ее, окаянный — как благородно и как глупо с его стороны… А ведь я сразу сказал ей, что надо бы его прикончить, что он еще вставит нам палки в колеса… Теперь не пришлось бы ковылять на последнем издыхании с рваной раной в груди и в разодранной, окровавленной рубахе… Да и я хорош: проявил милосердие, ждал, пока она заболтает всех этих солдат, вместо того, чтобы просто по-тихому их всех перерезать».
— Уверен, что можешь идти? — донесся до него, как во сне, ее мягкий голос.
Хаэл видел, как Аделаида остановилась у края ельника, того самого, где до этого скрывалась Юнуши, прямо перед поляной, на которой не так давно разыгралось драматическое действие с участием доверчивого герцога и его коварных дочерей.
— Нет… Не уверен, — хрипло отозвался он, придерживая ладонью грудь, чувствуя сочащуюся из-под пальцев струйку крови. — А ты уверена, что не можешь меня вылечить?
— На то, чтобы остановить Тэль-Белара, я потратила последние силы. Но я перевяжу твою рану, как только мы уйдем подальше, — она смотрела на него решительно, без тени сочувствия или сострадания.
«Вот и хорошо… Не хватало еще вызывать чью-то жалость», — подумал Хаэл. Не в силах вымолвить больше ни слова, он заковылял вдоль опушки к холму. Аделаида, озираясь, пропустила его вперед и после двинулась следом.
— Выпей, — протянула она ему склянку с густой зеленой жижей, как только они добрались до открытого места. — Поляну нужно будет пересечь быстро, не останавливаясь.
Хаэл залпом осушил пузырек, и как по команде два темных силуэта двинулись от холма в сторону реки. Аделаида несколько раз пыталась помочь ему, и каждый раз он лишь отмахивался, продолжая идти вперед неуверенной походкой. Каждый последующий вдох требовал от него все больших и больших усилий, и Хаэл сам не заметил, как оказался на коленях, охваченный бесконечным приступом кашля. Он чувствовал, как она пытается его поднять, слышал какие-то обрывки фраз.
— Где в водах… кристальных… застыла заря… — прохрипел он и завалился вперед, вцепившись пальцами во влажный мох.
Сильная боль пронзила все его тело, когда она попыталась взвалить его к себе на плечо.
— …пожалуйста… всего пару шагов…
Он очнулся и тут же попытался сделать глубокий вдох, но резкая боль в груди снова дала о себе знать.
— Дыши мелко-мелко и носом.
Он послушался.
— Я бы дала тебе что-нибудь от боли, но все порошки вызывают сонливость, а мы должны идти.
— Ничего… — выдохнул он. — Потерплю…
Он сидел на земле, прислонившись к огромному валуну. Рубашка его была снята, грудь и шея перевязаны. Аделаида сидела у самой реки и не отрываясь смотрела на него своими большими, голубыми, как у ее матери, глазами, и Хаэлу показалось, что сама Ника смотрит на него — с любопытством, пониманием, прощением.
«Все уже неважно, малышка. Мы вместе. И мы идем домой».
Ее негромкий голос прервал его размышления.
— Ты уверен, что Сальвия там, в лагере, за башней?
«Чертов орк, — Хаэл вдруг вспомнил, ради чего Аделаида затеяла весь этот побег, поставила под угрозу свою жизнь и благополучие. — Она любит его настолько сильно, что согласилась совершить, наверное, самый ужасный в своей жизни поступок: освободить злейшего своего врага. Как Ника спасла меня, пожертвовав собой, так и она теперь спасает племянничка Какаи. За что?»
— За что ты так его любишь, этого недоорка?! — рявкнул Хаэл, но тут же снова зашелся в кашле, и, после того как напомнила, что ему лучше вовсе помолчать, она ответила на его вопрос.
— Разве можно любить за что-то? Любят всегда просто так…
Хаэл горько усмехнулся, затем резко переменился в лице.
— Я не могу… Я не отпущу тебя, — с силой сжав зубы, Хаэл сделал было рывок, чтобы приблизиться к ней, но лишь снова упал лицом в землю. — Ты слышишь меня? — прошептал он, сплевывая песок. — Я обещал отпустить твоего орка, и я это сделаю… Но ты… Не быть вам вместе. Ты — моя…
Аделаида снова его усадила, мягкими движениями отряхнула землю со щеки и плеча и, вновь отстранившись, как и прежде, молча уставилась на него. Весь вид ее отображал задумчивость и печаль.
— Хорошо, — сказала она наконец. — Я с самого начала знала, что вместе нам не уйти. Поэтому… Хорошо, Хаэл. Но ты должен поклясться всем самым святым, что у тебя есть, что ты отпустишь его.
Хаэл нервно облизал губы, нахмурился.
— Поклянись, — громко повторила она.
Ему была противна сама мысль, что этот орк будет где-то жить, и она будет любить его, и что Сальвия, возможно, даже попытается ее вернуть. «Нет, я постараюсь сделать все возможное, чтобы она никогда больше не захотела меня оставить, я смогу завоевать ее любовь». «Любят всегда просто так…» — раздался в голове ее голос. А она продолжала смотреть в самую глубину его глаз, ожидая ответа.
— Клянусь. Он уйдет, но ты останешься, — четко произнес он.
Аделаида кивнула, после чего достала из сумки два светящихся свитка телепорта — один убрала в карман, а второй демонстративно разорвала и бросила клочки на землю.
— Он там, — нехотя выдавил из себя Хаэл, — в лагере, за башней. Я уверен.
— Тогда идем.
Аделаида помогла ему подняться и повела к реке, на другой стороне которой сквозь туман проступал огромный силуэт устрашающей башни.
«Она готова даже остаться со мной, несмотря на всю свою ненависть. Ради него… Не будь глупцом, Хаэл. Просто отпусти этого звереныша, и дело с концом. Я шел за Юнуши, но получил гораздо больше, чем рассчитывал. Я вернул свой маяк, свою путеводную звезду… Теперь мы выиграем эту войну. И когда пробудится наша Великая Матерь, мы вместе будем править миром. К черту Митраэла и всех его оракулов! Я и есть пророчество! Сама Шилен хранит меня. Она послала мне тебя, родная, как до этого послала твою мать. Мы с отцом поведем наше войско на поле битвы, и наш род продолжится на тебе, моя дочь, и на твоих детях, и на детях их детей…»