— Угу. Интересно. Твоя очередь спрашивать.
— Значит, мы играем в вопросы и ответы? А где гарантии, что ответ будет честным?
— Если тебе нужны гарантии…
Не закончив, Сарина вздохнула. А Рон смутился.
— Лично мне гарантий не надо, но…
— Значит, всё ещё хуже, — перебила его Владеющая. — Раз ты знаешь, что такое честность и открытость, но привык ожидать подвоха, значит, у вас нередок и прямой обман. А ведь мог бы сообразить, по каким правилам идёт у нас беседа.
За неимением лучшего человек использовал язвительность как щит.
— И каким же? Растолкуй дурному!
— Всё сказанное верно. О недосказанном не говорить. Третьего правила нет.
Смущение Рона усугубилось.
«Как щенка, — бухнуло в висках. — Как паршивого обделавшегося щенка… интересно, какие выводы она сделала из замеченных умолчаний? Боюсь, нелестные! Чего не стыдятся, о том говорят вслух… и ведь о выводах её не спросишь. О чём недосказано, не говорить…
Семь на двадцать!»
— Ну, так о чём будешь спрашивать? — напомнила Сарина.
«Да уж понятно, о чём».
— Пси.
Не скрываясь, Владеющая одобрительно кивнула.
— Смотришь в корень. Что ж, если не углубляться в частности, то пси наделены все виирай.
— Все?
— Да. Пусть пси конкретного индивида тянет лишь на первый ранг, но этим минимумом обладают даже самые бесталанные.
— А у тебя какой ранг?
— Шестой. Предупреждая естественный вопрос, добавлю, что обладателей седьмого ранга называют Высшими, но вместе взятых их и миллиона не наберётся. А пропорции примерно такие: первый ранг имеет семнадцать процентов виирай, второй — шестьдесят один, третий — восемнадцать. Оставшиеся четыре процента обладателей высоких рангов — почти сплошь Владеющие.
— Слышал я уже это слово…
— И ещё не раз услышишь. Говоря проще, Владеющие пси не просто обладают каким-то рангом. Они знают, как надо применять свой дар и регулярно пользуются им.
— Ага… а подняться по этой лестнице можно?
— Ещё один хороший вопрос. Ответ на него таков: я имела при рождении четвёртый ранг и намерена в достаточно близкой перспективе стать Высшей.
— И что может Высший?
— У-у, это можно долго перечислять. Для наглядности скажем так: даже самый сильный из Высших ветви манипуляторов не может погасить или зажечь звезду. Разорвать на части планету средних размеров — тоже. А вот слепить планету из кометных ядер и астероидов — это уже в пределах достижимого.
У Рона едва не отвалилась челюсть.
— В пределах?
— Вполне. Да что там, если даже я со своим шестым рангом однажды разбудила вулкан.
— Ты?
— Я. — Мягкая улыбка. — Правда, покой огня недр был непрочен, а на полноценный расчёт последствий меня уже не хватило, так что будь я там одна, имела бы высокие шансы погибнуть во время извержения. Но ведь дело в принципе.
— Ой, не верится!
— А это уж твоё дело, верить или нет.
— То есть, — попытался уточнить Рон, отчаянно хмурясь, — по твоим словам выходит, что среди виирай найдётся почти миллион… особей, способных волевым усилием менять ход тектонических процессов?
— Меньше. Куда как меньше. На такой ерунде специализируются немногие. Лично меня куда больше впечатляют достижения мыслителей, предметников и целителей. Ладно, моя очередь, а то мы сейчас уйдём в такие дебри, что уже не выйдем. Расскажи-ка вкратце о социальном устройстве этой вашей Сферы.
— Вкратце? Ладно.
Перед мысленным взором Рона закружились обрывки картин, выбрасываемых из памяти на поверхность сознания.
Мега- и гигакорпорации. Почти непрошибаемая кастовость. Люмпенизация. Преступность. Сотни видов наркомании. Радикализм политический, экологический, экономический — какой угодно, на выбор. Акты неповиновения, стычки, «полицейские акции» и полномасштабные войны.
И конечно же маховик экспансии, неспешно, но надёжно перемалывающий пространство, распространяющий всё это по космосу…
«Ладно. Ведь у меня есть право на умолчание».