- Значит, вы хотите зайти и сказать отцу, что его сын умер? - приятным голосом пропела медсестра, глядя на посетительницу с таким беспокойством, словно та собиралась полететь в космос.
- Да, - ответила Кира. - А что, есть какие-то проблемы?
- Скорее, предложение, - улыбнулась Людмила. - Давайте, я сама сообщу ему о смерти сына, у него слабое сердце да и с головой... - она замялась, но почти сразу, мягким голосом, продолжила: - В общем, я ухаживаю за ним уже пять лет и хорошо знаю, как ему сказать, чтобы минимизировать стресс.
- Даже не знаю, - засомневалась Кира, разглядывая излучавшее добродушие лицо медсестры. Когда она улыбалась, от уголков глаз длинными лучиками расходились 'гусиные лапки', а на щеках появлялись ямочки. - Сын просил меня с Климом поговорить, но очень аккуратно.
- Так потом поговорите! Я сообщу ему - аккуратно! - всё что надо, а потом скажу, что к нему гостья.
- Ну, хорошо, - чуть подумав, согласилась Кира: похоже, порыв медсестры был искренним. - Только давайте я не здесь, а прямо возле его комнаты подожду, пока вы сообщите.
- Под дверью что ли? - удивилась Людмила. - Зачем? Здесь же гораздо удобнее, - она показала на мягкие диваны возле столиков с журналами. Вам подадут чай или кофе.
- Спасибо, не надо. Пойдёмте лучше к комнате Клима.
- Я вас поняла, - кивнула медсестра. - Прошу за мной.
Она двинулась к выходу из холла, Кира поспешила за ней, думая, что вряд ли Людмила действительно поняла, зачем посетительнице понадобилось нести караул возле комнаты 'отца' Владислава, потому что она и сама этого не знала. Просто жуткие события последних дней научили её ко всему относиться с подозрением и быть постоянно настороже.
* * *
- Ну как? - спросила Кира, когда медсестра вышла из комнаты Клима, мягко притворив за собой дверь. Разговора Людмилы с Брусенцовым слышно не было, а позориться, прикладывая ухо к двери, не хотелось, мимо периодически проходил кто-то из персонала или жильцов клиники.
- Всё в порядке, - шёпотом сказала Людмила. - Он обрадовался, что вы пришли, и очень хочет вас видеть, я даже удивилась - насколько!
- Что ж, отлично, значит, я могу идти! - Кира двинулась было к двери, но медсестра удержала её за локоть.
- Подождите... Мне надо вам кое-что объяснить.
- Объяснить? - не поняла Кира.
- Давайте чуть отойдём, - Людмила увлекла гостью к торцу коридора и, остановившись у окна, сказала: - Понимаете, Клим Брусенцов - человек не вполне здоровый.
- Это я знаю.
- Я имею в виду не только физическое здоровье, - Людмила многозначительно посмотрела на гостью. - Он сказал, что ему надо немедленно с вами поговорить, но я должна предупредить, что в последнее время он иногда стал нести такой бред, уж простите за прямоту! Раньше он всё больше помалкивал, а сейчас, наоборот, прямо какое-то словесное недержание наступило. Не знаю, что он будет вам рассказывать, но вы должны быть готовы к тому, чтобы не выдать своего отношения к его словам. Иначе он начнёт плакать и унять его будет можно только уколом транквилизатора. Такое уже было позавчера. После укола он проснулся мрачнее тучи и отказывался от еды и воды. Мне пришлось поить его насильно и целый день упрашивать хоть что-нибудь съесть. Поэтому обещайте мне, что не станете спорить с ним, или, не дай бог, насмехаться.
- Ну ладно, - кивнула Кира. - Ничего страшного. Время у меня есть, так что даю слово, я спокойно выслушаю всё, что он скажет.
- Надеюсь, - медсестра тяжело вздохнула.
- Неужто это так трудно? - недоверчиво улыбнулась Кира.
- Да я бы не сказала, но, знаете, люди разные бывают. Это мы тут ко всему привычные, а другие реагируют далеко не так спокойно. Лет пять назад у нас тут жила женщина под метр девяносто ростом, которая считала себя колибри и беспрерывно махала руками, желая питаться исключительно цветочным нектаром. Вот с ней было гораздо труднее, чем с Климом. Он, в принципе, был не хлопотным пациентом, но последние дни совсем с катушек съехал... Вдруг заявил мне, причём на полном серьёзе, что он и его сын - оборотни!
- Оборотни?! - Кира не верила своим ушам.
- Вот поэтому я вас заранее и предупреждаю, - рассмеялась Людмила. - Потому что не все готовы такое слушать.
- Я готова! - не сдержавшись, слишком громко воскликнула Кира и, чтобы сгладить свою горячность, поспешила добавить: - Просто я очень люблю фэнтези!
- Ладно, - кивнула медсестра. - Комната двести восемь. Как захотите уйти, нажмите кнопку возле кровати - и я сразу приду. Одного его не бросайте, пожалуйста, ведь он только что потерял сына!
- Хорошо, Людмила, спасибо.
* * *
Клим Брусенцов оказался сухим, высоким, седым как лунь стариком. Белый ежик коротко остриженных волос контрастировал с покрытой старческими пятнами чуть смугловатой кожей, в светло-карих глазах под набрякшими веками затаилась боль.
- Здравствуйте, Клим... не знаю вашего отчества, - вдруг сообразила Кира.
- Не надо никакого отчества, мы с сыном стараемся вообще не использовать имена... старались то есть...
- Примите мои соболезнования.
Старик подошёл к Кире и замер, пристально глядя ей в лицо, - гостья так и стояла возле самой двери, чуть ли не упираясь в неё спиной.
- Спасибо, - спустя минуту наконец сказал он. - Я вижу, сын и вам тоже был далеко не безразличен, я прав?
- Да, - каким-то чужим голосом выдавила Кира. - Не безразличен...
- Проходите, пожалуйста! - пригласил её Клим. - Присаживайтесь, - он показал на стул. - Сын говорил мне, что если с ним что случится, ко мне придёт человек, которому я могу доверять. Видимо, это вы и есть.
- Да, да! Это я, не сомневайтесь, - откашлявшись, подтвердила Кира. - Сл... ваш сын доверял мне. У нас... были отношения.
- Это я уже понял, - улыбнулся старик. - И вы правы, что не стали называть его по имени, обойдёмся без этого. Мне так легче и привычнее. В две тысячи тринадцатом году, когда я стал здесь жить, он в очередной раз сменил имя, которое так мне и не сказал. С тех пор я, как и все в этом заведении, зову его просто: 'сын'. Звал.
- Он скрывал информацию о вас. Мне сказал, только когда стал серьёзно опасаться, что с ним что-то может случиться. Но и то, дал только телефон медсестры и даже записать не позволил - наизусть выучить заставил.
- Сын заботился о моей безопасности - так он говорил. А телефон только у медсестры и есть - у меня бы он всё равно работать не стал: я на любую электронику очень плохо влияю, ни один смартфон не выдерживает...