— Мне-то, подруга, что. Я на сценах у вас не играю. Просто о тебе забочусь.
— Лучше скажи, что там у десятиклассников, — решила перевести разговор на другое я.
— Да-а... — протянула Зойка. — Там, в общем, вышло такое дело...
— Агатка, привет, — раздалось за нашими спинами.
Я обернулась и увидела Ваську Лосева. Он широко улыбнулся.
— Как Бесик?
— Нормально. Привет тебе передавал, — в свою очередь, улыбнулась я.
— В таком случае — и ему пламенный.
Обогнав нас, Васька тоже исчез за школьной дверью.
— И он не остановился, — в тоне и выражении лица Зойки ощущался глубокий подтекст. — Можешь, подруга, мне возражать, но теперь я уверена: это заговор.
Ее прервал звонок. Мы побежали в школу. Уже на уроке я вспомнила: ведь мне так и не удалось ничего вытянуть у Зойки по поводу десятиклассников. Я толкнула ее в бок.
— Зойка, не договорила про десятиклассников.
— Да там какие-то дела творятся. С долгами, — прошептала подруга.
— С какими долгами? — ничего не понимала я.
— В деталях не знаю, — жарко шепнула мне в самое ухо Зойка. — Понимаешь, на прошлой неделе я один разговор подслушала. Двоих из десятого. Они обсуждали Башлыка.
— Зойка, а кто такой Башлык? — перебила я.
— Не мешай, — отмахнулась она. — Я буду рассказывать все по порядку. В общем, из их разговора я поняла: у этого Башлыка все десятые классы теперь на крючке. Потому что он дает деньги в долг. И эти, которых я подслушала, как раз оба взяли. Теперь не знают, как отдавать. А Башлык на них наезжает. И проценты каждый день тикают.
— Ужас какой, — сказала я. — Но при чем тут Васька и Мити́чкина?
— Еще как при чем, — торжествующе прошептала Зойка. — То есть сперва-то я и сама не сообразила. И только сегодня утром, когда тебя дожидалась у школы, все поняла. Знаешь, кто такой Башлык?
— Нет, — естественно, не было даже никаких предположений у меня.
— Брат Мити́чкиной, — с таким жаром выдохнула Зойка, что у меня зачесалось ухо.
Я удивленно уставилась на нее.
— Он шел, а его окликнули: «Эй, Башлык!» Я брата Мити́чкиной уж как-нибудь знаю. Как услышала, у меня мигом все в голове и сложилось. Васька наш вполне мог взять у Башлыка деньги. Теперь надо отдавать, а Васька не может. А тут как раз Таньке приспичило сыграть Золушку. Братик любимый ей и устроил.
У меня пропал дар речи. Зойка смерила меня победоносным взглядом.
— Теперь тебе ясно?
— Еще не совсем, — откликнулась я, однако Зойкины домыслы уже не казались мне столь абсурдными.
— По-прежнему сомневаешься? — возмутилась она.
— Мне кажется, Васька не тот человек, — сказала я.
— Много ты понимаешь в людях. — Зойкин маленький ротик с пухлыми губками скривился в усмешке. — Мало ли, какие у этого Лосева обстоятельства. Думаешь, он будет тебе докладывать, что влез в долги?
— Мне, наверное, нет, — согласилась я. — Мы только с собаками иногда вместе гуляем.
— Вот именно, — тряхнула головой Зойка. — Так что думай сама, подруга. Если у Лосева солидный долг да еще набежали проценты, он на что хочешь пойдет. А тут всего-навсего попросили главную роль.
— Все равно не верится, — откликнулась я, однако Зойкины слова все-таки посеяли во мне серьезные сомнения.
Уроки прошли, как в тумане. А в течение перемен Зойка успела продемонстрировать мне Башлыка, двух его должников и, наконец, Таньку Мити́чкину, которая оживленно беседовала с довольно кислым Васькой Лосевым.
— Ох, тяжко отдавать долги, — не преминула прокомментировать Зойка.
Васька, казалось, и впрямь слушал Таньку лишь по тяжелой обязанности. Никогда его таким мрачным не видела. Это лишь усилило мои сомнения и подозрения. Неужели Зойка права? Мне стало противно. И к тому времени, как мы после уроков наконец расселись в актовом зале, не только Золушку, но и вообще уже ничего не хотелось играть. Какой смысл, если все продается и все покупается.
Зойка, посеяв во мне настоящую бурю, сама абсолютно успокоилась. Теперь ее волновали лишь собственные проблемы, и она размышляла вслух, в какой момент лучше и удобнее всего подойти к Изольде. Папку с эскизами и коробку с Барби она держала на коленях.
— Делай, как знаешь, — равнодушно ответила я.
Настроение мое было безнадежно испорчено, и Зойкина суета казалась теперь глупой. Кто знает, что на уме у Изольды. Вдруг еще кто-нибудь, кроме Васьки, кому-нибудь что-то задолжал, и костюмы к спектаклю, уже тоже заказаны в счет очередного долга.
Однако Зойку мой ответ не устроил.