Я нажала на кнопку. Электронный замок немедленно щелкнул, и из двери высунулась кудрявая Зойкина голова.
— Ой, как промокла-то, — заохала моя подруга. — Заходи. Заходи скорей.
Сложив мокрый зонтик, я вошла в просторную прихожую и тут же снова его разложила, чтобы высох.
— Пойдем, пойдем, — торопила меня Зойка.
Из прихожей мы прошли по коридорчику мимо кухни и оказались в огромной комнате со сводчатым потолком, который остался как воспоминание об арке.
— Слушай, — посмотрела на меня Зойка. — Может, я тебе дам пока свои джинсы, а эти посушим?
— Давай, — охотно согласилась я, потому что мокрые штаны уже противно липли к ногам.
Зойка полезла в шкаф и протянула мне застиранную добела пару.
— Мамины, — пояснила она. — В них тебе будет лучше, чем в моих.
— Возможно, — неуверенно проговорила я.
Дело в том, что Зойка на полголовы ниже меня и к тому же довольно пухленькая. Со своей мамой они внешне очень похожи. Только тетя Лида пока немного повыше. Но, наверное, Зойка потом до нее дорастет.
Сняв промокшие джинсы, я натянула тети-Лидины. В длину они мне оказались как раз, чего нельзя было сказать про ширину.
— Спадают, — сообщила я Зойке.
— Держи ремень, — вновь заглянула в платяной шкаф Зойка.
С ремнем джинсы стали держаться. Хотя не могу сказать, что это выглядело красиво. Но ведь сейчас ни меня, ни Зойку никто не видел.
— Спокойно, подруга, — будто прочла мои мысли она. — В конце концов, мы с тобой не на подиуме.
— И то верно, — опустилась я в кресло.
— Пойду в ванной повешу, — ухватилась за мои мокрые джинсы Зойка.
— Нет. Я сама.
Однако Зойка не дала мне подняться из кресла.
— Сиди. Я сейчас.
Она ушла. Я оглядела давно знакомую комнату. Два больших трехстворчатых окна с необычно высоко расположенными подоконниками были забраны решетками. Все-таки первый этаж. В центре комнаты находился огромный старинный дубовый стол. Сейчас он был в сложенном состоянии. Когда же его раздвигали, за ним могли поместиться человек двадцать. Правда, в основном Зойкина мама использовала его не для приема гостей, а для работы. Она на нем кроит и шьет.
Тетя Лида — портниха. Раньше она работала в ателье, а теперь — в одном из бутиков ГУМа. А кроме того, она берет частные заказы на дом. Конечно, сейчас в Москве одежды продается полно, и притом самой разнообразной. Но, по словам тети Лиды, еще больше на свете нестандартных фигур. И людям с такими фигурами либо приходится все подгонять (этим, кстати, она и занимается в бутике), либо просто шить по индивидуальному заказу, что тетя Лида делает дома и благодаря чему, как она говорит, «сводит концы с концами».
Вдоль стен, один напротив другого, стоят два дивана. Один — Зойкин, другой — тети-Лидин. Совершенно одинаковые, как два пожилых, но еще бодрящихся брата-близнеца. На обоих лежит множество разновеликих и разноцветных подушечек. Квадратных, прямоугольных, круглых... И одна, огромная, ярко-розовая, в форме сердца. Зойка ее называет «романтической подушечкой». Когда у моей подруги наступает период очередной влюбленности, она дома с этой подушкой не расстается. Кстати, эти подушки, сделанные руками тети Лиды, не раз и не два страдали от нашего с Зойкой нашествия. Тетя Лида использовала в качестве набивки обрезки разных тканей. А мы с Зойкой еще два года назад (а честно признаться — еще даже год назад!) вовсю играли в куклы. И постоянно шили для них новые наряды. Поэтому часто потрошили подушки в поисках нужных тканей.
Естественно, мы совершали набеги тайком и в отсутствие тети Лиды. Она, наивная, потом очень удивлялась.
— Вроде нормально набила. Почему подушка так похудела? Наверное, ткань уминается.
Она добавляла обрезки в каждую подушку. Но и мы с Зойкой не дремали. А потому, к еще большему изумлению тети Лиды, подушки вновь начинали худеть. Конечно, тетя Лида и так исправно снабжала не только собственную дочь, но и меня самыми разнообразными лоскутками для кукольных нарядов. Но почему-то самое ценное, интересное и необходимое оказывалось именно в подушках.
Зойка вернулась и, пройдя всю комнату, остановилась у письменного стола возле окна. Взяв с него большую папку, она притащила ее на диван.
— Вот. Смотри.
Усевшись, она водрузила папку на колени и развязала тесемки. У меня почти тут же вырвался восхищенный возглас. На листе ватмана была изображена девушка в потрясающем бальном платье, нежно-розовом, с пышными рукавами. С одной стороны платье было присборено, и из-под него виднелась роскошная кружевная юбка.