-Какого подполковника?! - вопросом на вопрос ответил я.
-Ваш знакомый в баре - подполковник. Сотрудник одного интересного ведомства! Неужели Вы не знали? Вы давно с ним знакомы?
-Вот на первый вопрос, отвечу честно. Не убивал и попыток не делал. Николаич прелестный старикан, замечательный собеседник. И, конечно же, я не мог знать, где он работает. Мы встречались только за кружкой пива и, уж поверьте, разговаривать в пятницу о работе - некоторый моветон.
-Ну-ну... - нетерпеливо подтолкнул меня Егоршин.
-А вот, сколько я с ним знаком?.... - я задумчиво почесал переносицу, - Ой, не знаю,... Может он со времен основания кафе стоит за этим столиком!
-Стоял... - мягко поправил меня адвокат. Он достал стопку чистых листов писчей бумаги и дорогую пузатенькую авторучку. - Побеседуем дальше?...
Авторучка порхала над листами, укрывая их бисерными строчками моих ответов на абсолютно ненужные, и, на мой взгляд, тупые вопросы: «Не состоите ли на учете в психдиспансере?», «Проходили ли службу в армии?», «Бывали ли у Вас провалы в памяти?», «Сколько и какого алкоголя Вы употребляете ежедневно?»... При этом, записав мой ответ, он листал свой блокнот, словно отыскивая нужную подсказку. Из вопросов по делу, прозвучали только два: «Кто ещё из Ваших знакомых был в баре в тот вечер?», «Подписывали ли Вы у следователя какие-либо показания?».
-Ну, на сегодня мы закончим. Встретимся с Вами по мере необходимости. Убедительная просьба - если Вы в чём-то сомневаетесь, - не подписывайтесь! Вызывайте меня. Требуйте. И, смотрите веселей, всё будет хорошо.
/Как же мне хотелось врезать в морду этому «милейшему, холеному, человеку». Он делал свою работу - защищал. Не доказывал невиновность, нет, он именно защищал меня от ментов (читай «от государства») и делал это так успешно, что хотелось выть/
Опять беседа с Чернышовой. Потом с Васей. Вася пытался убедить меня в том, что я нахожусь в шоке и просто не помню, как ударил собутыльника. Предложил написать повинную, чем действительно ввел меня в шок. Я был без часов и даже приблизительно не знал, сколько времени провел в отделении. За окном «воронка» струилась густая чернота...
- 3 -
В общем, я влип. Влип основательно - «по самые помидоры»...
Меня привезли.... Даже не знаю, как описать это место... Высокий забор, опутанный, поверх штырей, колючей проволокой. Приземистое приплюснутое строение непонятной этажности. Серые стены, мутные оконца надежно закрытые решетками. Обыскали. Подвели к тяжёлой металлической двери с глазком. Потом завели в клетушку, где заставили раздеться. Унизительно. Вели по коридору, периодически ставя носом в стену и противно гремя ключами. Идти было неудобно - падали брюки и сваливались кроссовки, лишенные «естественных завязок».
-Срать пойдёшь?! - первые слова, которые я услышал, после беспрерывных: «стоять - лицом к стене - пошёл», заставили меня вздрогнуть.
-А?!... Да...
Меня грубо развернули в необходимом направлении и затолкали в вонючую комнатушку.
Сопровождающий ждал меня здесь же. А дверей на кабинках не было. Да и кабинками эти сооружения можно было назвать условно.
Дорога в никуда окончилась. Я в камере. Один. Пустая комната. Двухэтажное сооружение для спанья, нечто напоминающее стол и выгородка в углу. Окошко под потолком. Всё... Сел и подтянув ноги к коленям начал беззвучно глотать подступившие слёзы. /Конечно, сейчас, когда я, сижу за столом, и пишу эти строчки, всё видится несколько иначе. И можно было бы соврать, что я «стиснул зубы и стал простукивать стены в поисках потайного хода», но это - полная чепуха. Я, именно, сидел и ревел от безысходности. И меня поймут те, кто бывал в похожих ситуациях.../
От резкого лязга двери я вздрогнул. В камеру втолкнули грязного человека. Дверь захлопнулась.
-Аааааа!! Волки позорные! Менты уёбищные!!! Я должен позвонить!!! - «новосёл» замолотил кулаками по дверям. Хлопнуло окошко:
-Шнырь.... Ты б заткнулся по хорошему, пока тебе яйца вместо кляпа в рот не запихнули...
Малый затих. Ссутулясь он направился к нарам. /Тогда я смог разглядеть его во всей красе: нескладный, ужасно сутулый - из-за этого его ноги казались непропорционально длинными, а туловище наоборот, крупные ладони, нечесаные волосы... Лицо его было самым обыкновенным, каким-то обычным-обычным. Были бы ещё передние зубы на месте - был бы красавец. Мне он не понравился и, как оказалось впоследствии, не зря!/