Закипел чайник. Сделал две чашки кофе и, поставив их на большое блюдо, двинулся в спальню.
-Ээй... - тихонько позвал я, наклоняясь к розовому ушку супруги, - Кофе в постель заказывали?
Светка сонно открыла один глаз:
-Ставь кофе.... Ползи ко мне... - она сладко потянулась.
Надрывно зазвонил телефон. «Тьфу! Сволочь!» - обругал я про себя ни в чем неповинную игрушку.
-Алло! Слушаю!
-Добрый день! - мягко ответили в трубке, - Вас Алексей Петрович беспокоит. Мы с Вами не договорились о времени встречи.
-А.... Да. Да.
-Вы уж извините, что я отрываю Вас от дел.... Но поверьте, дело очень серьёзное и речь, в настоящий момент, идёт не только о Вашей безопасности.
-Но мне ещё надо к адвокату...
-Вам не куда больше не надо. Вашего дела не было. Если Вы настаиваете, следователь принесёт Вам свои извинения...
-То есть?
- Во всём разобрались.... Но те, кто убил Владимира Николаевича, могут добраться до Вас. Может прислать за Вами машину?
-Спасибо... Я лучше сам.
-Жду Вас.
Вот так. Банально это называется - «жизнь вносит свои коррективы».
Я подошёл к кровати. Жена безмятежно сопела носиком. Протянул руку и взял чашку остывшего кофе. Двинулся на кухню. «Может, зря я отказался от машины? Ехал бы как король!» - подумал я, давясь холодным напитком.
Бриться не стал. Прошелся пару раз лезвием, придав щетине «оформленный вид». Любимые джинсы, кроссовки и куртка! Что ещё нужно для счастья?! Для счастья, оказалось необходимо, написать записку Светке и выйти на улицу.
Мой город - удивительная смесь старых двухэтажных строений позапрошлого века и стеклобетонных гигантов. От Центрального проспекта можно было, с одинаковым успехом, свернуть на улицу Космонавтов - сияющую и возвышающуюся или на улицу Воробьева горка - небольшая улочка образованная одно-двух этажными домиками и утопающая в зелени садов. /Сейчас, правда, все эти улочки меняются. Вместо патриархальных домишек растут вычурные коттеджи, а жалкие остатки зелени прячутся за бетонными плитами необъятных заборов.... Есть в нашем городке и спальные районы, и дворы - колодцы. Каждая эпоха оставила здесь свой неповторимый отпечаток, смешав, вся и всё в «едином котле». И за эту многоликость я его люблю./ Погода располагала к прогулке. Вдохнув полной грудью, я сделал шаг...
Шёл, не спеша, наслаждаясь свободой. Подошёл к перекрёстку. «Направо повернёшь - на Тульскую попадёшь; налево - на остановку до «Загородного стана». Вспомнилась Серёжкина просьба. Дом 14 «а» находился где-то рядом... «Зайти?» - подумал я и повернул направо.
Искомый дом оказался двухэтажной постройкой. Каменный первый этаж плавно переходил в деревянный сруб. Дом заканчивался двускатной крышей с весёлым петушком. Он утопал в яблонях и был, по-домашнему, мил. А вот входов оказалось два! Причём двери без номеров располагались с разных сторон постройки. Не долго думая, постучал в одну.
На пороге стояло юное созданье. Нескладная фигурка, прилизанные чёрные волосы, угловатые плечи. Обычная тинэйджерка. Вот только глаза! Они были огромные, словно нарисованные японскими аниматорами.
-Добрый день. Я могу увидеть Евгения Степановича?
Тотчас же первое впечатление сменилось разочарованием. Пленяющие глаза превратились в узкие щёлки, спина ссутулилась, а маленькие ладошки сжались в кулачки.
-Он с другой стороны. Хоть табличку от Вас алкашей вешай! - дверь захлопнулась перед моим носом, и из-за неё, напоследок донеслось, - Ходют, ссут, где попало, никакой жизни...
Пожав плечами, я потопал к другому входу. Стучаться не пришлось. Хозяин стоял около дверей. Считая мелочь, которую доставал из разных карманов, бомжеватого вида, мужичок с трясущимися руками.
-Не дружок.... Так не пойдет... Ты уже сороковник должен?! И сейчас пяти рублей не хватает?!
-Степаныч.... Ну, ты ж знаешь! Я же верну! Сдам металл и сегодня же верну! - на мужичка было жалко смотреть.
-Ладно.... Поверю.... Но без денег и ста грамм не налью. - С ловкостью фокусника Степаныч извлек бутылку с мутноватой жидкостью, заткнутую бумажным подобием пробки.
Проситель, прижав к груди драгоценную добычу, попятился от дверей.